Сердце ворона

Щит Ахана шагнул вперед. Граф де Нот в нерешительности застыл на месте, глядя на сгусток тьмы впереди.

– Помощь вот этому доблестному рыцарю…

– «Дракон помогает рыцарю» – тебе не кажется это несколько забавным, Двинн Гареон? – Чудовище явно не было расположено сейчас куда-то ползти и с кем-то биться.

– Ну же, иди сюда, Скайрран, нечего прятать от нас свой великолепный лик.

Ответом Щиту Ахана послужила дрожь земли. Ильдиар понял – монстр во тьме шагнул вперед.

– Негоже приходить ко мне в гости без подарков, Двинн Гареон. Негоже тревожить меня зря. Я прощаю тебя, Щит Ахана, только потому, что ты продержался против меня в бою на утесе Тлена целых две дюжины вдохов…

– На самом деле, я его победил, – тихо уточнил Ильдиару рыжебородый гном.

– Неужели? – рыкнуло чудовище – оно все превосходно услышало.

С ужасом граф де Нот увидел зарождающуюся в воздухе искру – его спутник оставался спокоен. Крупица огня за какие-то мгновения расширилась, преобразуясь в лоскут пламени, осветивший желто-багровым светом подземелье. Оказалось, что дракон открыл пасть, а воздух в ней плавился и тек от безумного жара. Ильдиар попятился, глядя на огромную голову чудовища. Белый рыцарь был уверен: в пасть монстра он мог бы преспокойно подняться, как на галерею, окруженную клыками-колоннами с его рост, даже не пригибаясь и ступая по алому ковру раздвоенного языка. Из ноздрей дракона поднимались две струйки дыма, а из пылающего огнем провала глотки несло гарью и пеплом. Под нависающими, словно карнизы, надбровными дугами подчас с легким шорохом опускались чешуйчатые веки, закрывая своим пологом глубоко посаженные прищуренные глаза. По центру головы, разделяя ее на две равные части, проходил шипастый гребень. Алая, походившая в отблесках пламени на кипящую ртуть чешуя плавно перетекала в десятки огромных гладких рогов, венчающих голову монстра, будто чудовищная корона.

Дракон предстал пред гостями во всей своей угрожающей красе. Могучая шея переходила в гигантское тело, гибкие лапы упирались в каменный пол подземелья, гигантские кожистые крылья были сложены за спиной, длинный хвост, оканчивающийся шипом, тянулся вдаль.

– Хорошо, что хоть слух у тебя отменный, Скайрран, коль память прохудилась, – усмехнулся Двинн.

Ильдиар подумал только, что не нужно так шутить с монстром, но, когда дракон зарычал, в его рычании отчетливо послышался смех. Граф де Нот был поражен, но и зол – ленивый дракон не спешил выползать из своего гнезда, в то время как орки все приближались к долине Стальных пещер.

– Не соблаговолит ли самый могучий и мудрый из крылатого племени прийти на помощь таким слабым и ничтожным, как мы… – начал было Ильдиар со злостью в голосе.

– Вот так бы с самого начала. Учись, Двинн Гареон, хорошим манерам. – Дракон, похоже, принял эти слова за истинные мысли человека.

Он развернулся, взмахнул хвостом, который, кстати, прошел у всего в нескольких дюймах над головой рыцаря, и пополз вперед по проходу, к Залу Врат Киан-Руна. Двинн и Ильдиар пошли за ним следом.

– Ну, ты чуть перебрал с комплиментами этому червяку, – сказал гном.

– Было бы хотя бы два таких «червяка» в армии Ронстрада, мы Проклятых не то что загнали бы опять в их болота, мы бы сам Умбрельштад сровняли с землей…

– Силы их не безграничны, что не раз доказывали охотники на драконов.

– Да, я знаю, недаром драконий череп служит канделябром в тронном зале королевского дворца.

– Только ему об этом не говори, – Двинн ткнул в ходящий вдали из стороны в сторону огромный шипастый хвост.

Чудовище сделало вид, что не услышало, но из пасти его «ненароком» вырвался клокочущий поток пламени, опаливший стены…

Наконец они добрались до Зала Врат. Там стояла пятерка полностью вооруженных Хранителей Подземелий и собирались гномьи полки. Воины гномов выглядели устрашающе, и Ильдиар действительно поверил в то, что они способны удерживать тысячные отряды врагов. Кольчуги у них закрывали половину лица, наподобие масок у ассасинов Поющей Стали, и спускались на плечи; составные латы были тяжелы и громоздки, но Дор-Тегли чувствовали себя в них, будто в свободно ниспадающих шелковых одеяниях. Гномы лейданга сжимали в руках секиры, боевые топоры и широкие мечи, украшенные рунной гравировкой. Крепкие суставчатые перчатки их командиров сжимали рукояти ужасающих кистеней, от которых отходили длинные цепи, обмотанные вокруг рук и оканчивающиеся огромными, размером с человеческую голову, железными шарами с торчащими в разные стороны оскаленными шипами. Эти воины в бою, наверное, заставляли полчища врага пятиться в страхе.

К Двинну подошел один из Хранителей:

– Мой лорд, прикажете открыть Врата?

– Да, открывайте…

– Так ты, оказывается, «мой лорд»? – по-шутовски отвесил поклон Белый Рыцарь. – А где же простой гном, предлагавший мне свою дружбу?

– Да, я – Лорд Тэриона. Разве я не говорил? – Гном не смог скрыть самодовольной усмешки. – Прости, Ильдиар, все не удержишь в голове.

Подгорный расхохотался, и глядевшего на него Ильдиара тоже начал пробирать смех. Они вместе смеялись, а гномы-стражи возились с механизмами…

* * *