Сердце Запада

– Какой-то смутьян начал подбивать толпу громить китайцев, и все лоботрясы как с цепи сорвались. В конце концов Сэма Ву убили, а его лавка загорелась и взорвалась. Твой брат бросился на помощь и схлопотал по голове за свои старания, но с ним все хорошо. Он отдыхает в гостевой комнате, и она сейчас с ним — жена Сэма Ву... вдова.

Мгновение Дрю пристально смотрел на нее, а потом покачал головой.

 – Иисусе. Тогда я поднимусь и проведаю его. Если можно.

Ханна чуть не задохнулась от образовавшегося в горле кома размером с яйцо. Скалли держался чертовски вежливо. Мужчины всегда становятся воплощенной учтивостью перед тем, как объявить постылой подружке, что влюбились в кого-то другого.

– Конечно же, можно, – сказала она, взяв откуда-то силы лучисто улыбнуться. Ханна подождала, пока Дрю не поднимется по лестнице, прежде чем последовала за ним внутрь дома и одна направилась в свою комнату.

Прошло немного времени, прежде чем он пришел к ней. Она оставила дверь приоткрытой, и Дрю со стуком широко распахнул ее. Медленная улыбка расползлась по его потному и грязному лицу, отчего сердце Ханны мигом растаяло.

Однако она не бросилась в его объятия, как того хотела. Нужно проявлять осторожность, чтобы выглядеть нетребовательной любительницей повеселиться. Миловидной и развязной.

Которую легче легкого бросить.

– Я испугался, что миссис Ву поставит на моей голове такую же шишку как у Джере, если не оставлю брата в покое, – сказал Дрю, но не вошел в комнату полностью и не закрыл за собой дверь. – Любезно с твоей стороны оставить его у себя на ночь, Ханна. Мы уйдем, как только рассветет.

– Почему бы не подождать, что скажет доктор, а?

Скалли собрался уходить, и Ханна чуть было не бросилась через всю комнату, чтобы вырвать ручку из его ладони и захлопнуть дверь накрепко, оставив Дрю у себя.

– Куда ты собрался? – спросила миссис Йорк, и голос прозвучал пронзительно даже для нее самой.

Обернувшись через плечо, Дрю посмотрел на нее, но она не смогла прочесть мысли, скрывающиеся за сдержанным блеском его серых глаз.

– Мне нужно помыться, – ответил он. – Сейчас я точно пахну не последними летними розами.

– Я подумала, что ты, может, захочешь остаться на ночь... из-за брата, сам понимаешь, на случай, если вдруг понадобишься ему. – Ханна махнула рукой в сторону ширмы из павлиньих перьев, за которой стояла наполненная оцинкованная ванна. – Ванна уже готова, а позже одна из девушек принесет нам ужин из ресторана отеля.

Дрю поколебался, но затем пожал плечами.

– Да, конечно. Почему бы и нет?

Ханна с присвистом выдохнула.

– Как насчет глотка виски перед купанием?

Дрю повернулся, закрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной.

– Да. Тоже, почему бы и нет.

Миссис Йорк направилась к подносу, на котором стоял графин с выдержанным бурбоном из Кентукки и два стакана. Стол был уже под льняной скатертью и сервирован серебряной посудой. Теперь Ханна жалела, что накрыла ужин. Создавалось впечатление, будто она готовилась к приходу Скалли.

Она налила выпивку, повернулась со стаканом в руке и чуть не врезалась в Дрю.

– Боже, как ты меня напугал!

Он забрал стакан из ее руки, и их пальцы соприкоснулись. Мужчина провел краем стакана по ее челюсти – взад и вперед, взад и вперед, и ощущение гладкости и тепла стекла послало дрожь в низ живота Ханны.

– За жен и возлюбленных, – произнес Дрю по своему обычаю старинный тост корнуэлльских моряков. Но вместо того, чтобы поднести виски ко рту, мужчина опустил голову и накрыл губы Ханны своими.

Поцелуй был долгим и глубоким, влажным и ленивым. И вызвал сладкую, убийственно сладкую боль. 

* * * * *

– Говорят, ты ходил на свидание с мисс Лули Мэйн, – сказала Ханна и тут же прикусила язык. Боже, несмотря на все свои благие намерения, она опять выступала как ворчливая жена. Как все те ревнивые нудные жены, чьи мужья приходили к ней ради утех и в поисках утешения в её веселые годы. Ханна повернулась, чтобы взглянуть на Скалли. В его лице читалась деланая небрежность.

– Да, она попросила проводить её на церковные танцы, – ответил Дрю, пытаясь говорить беспечно. – С моей стороны было бы грубостью отказать училке.

Ханна теряла Дрю. Она снова позволила себе влюбиться и теперь могла вот-вот лишиться его. Сколько раз Ханна себе повторяла, что когда этот момент настанет, она просто смирится. Но все случилось слишком быстро.

Несмотря на ком в горле, миссис Йорк умудрилась произнести:

– А ты храбрый парень, Дрю Скалли, раз не боишься заходить в церковь.

– А вот здесь ты ошибаешься, Ханна, родная, – произнес он с внезапной порочной улыбочкой. – В детстве я мечтал стать викарием.

Ханне удалось убедительно рассмеяться.

– Боже, как, должно быть, горевали ангелы, когда дьявол сбил тебя с пути истинного.

Скалли сделал необходимых два шага, чтобы приблизиться к ней вплотную.

– Я не сплю с Лули, – выдохнул он.