СЕРДЦЕ ЗВЕРЯ Том 2 ШАР СУДЕБ

- Один аристократ, которому полностью доверял Альдо Ракан, со своими людьми напал на конвой герцога Алва и освободил его по дороге из суда.

- Об этом я слышал. - Отец Луциан отнюдь не выглядел удивленным. - Операция была проведена блестяще во всех отношениях. Вы хотите отбить своего адмирала, но у вас нет людей, и вы решили нанять их в Метхенберг.

- Не совсем так, - не стал скрытничать Руппи. - Спасти адмирала цур зее - долг любого моряка. Деньги пойдут на лошадей, оружие и фрахт. Мы не можем оставаться в Дриксен, пока Фридрих регент.

- Хорошо, что вы это понимаете. Я боялся, что вы собираетесь добить кесаря или убить регента. Это неразумно и невозможно, разве что явиться во дворец, имея за спиной армию.

- У меня нет армии, - хмуро сообщил Руперт. - Я достаточно знаю об апоплексическом ударе и надеюсь, что кесарь поднимется. Готфрид поверил Олафу, мы всего лишь дождемся настоящего суда. В Седых землях.

- Святой Адриан принял бы вашу сторону. Священником «Ноордкроне» был мой духовный брат. Да станет он вашим ходатаем и поручителем.

- Спасибо, отец Луциан.

- С деньгами мы решили. Теперь Метхенберг. Я намеревался посетить этот город и в день святого Торстена отслужить заупокойную службу по всем достойным, погибшим в Устричном море. Мы выезжаем вечером.

- Я еду с вами. Если, конечно, это возможно.

- Разумеется, брат Ротгер.

Глава 9 ТАЛИГ. ОЛЛАРИЯ

400 год К. С. 20-й день Весенних Молний

1

Вепри на воротах встретили хозяина золотистыми искрами, словно улыбнулись. Даже странно, каким живым может стать металл. Радостно блеснули окна, знакомо простучали по добросовестно выметенным плитам копыта… Как же все-таки чудесно возвращаться домой! Ричард ожидал чего-то подобного от встречи с Надором, а нашел разруху, нотации и холод. Старый замок был тосклив и болен, стань он человеком, ему бы не захотелось жить. Может, поэтому Надор и рухнул? У всего есть предел, даже у Скал, а хранить родовое гнездо оказалось некому - Щит был отдан Манлию…

- Что нового, Эмиас? - Дикон не нуждался в отчете, он просто наслаждался встречей. Старые тополя во втором дворе и те казались родными.

- Все хорошо, монсеньор, - камердинер не позволил бы себе фамильярности, даже начнись пожар, - все ваши распоряжения выполняются. Граф Штанцлер…

- Он здоров?

- Граф не приглашал к себе врача.

Эр Август не будет откровенничать с камердинером, но врачей старик любит. Раз не приглашал, значит, все хорошо.

- Монсеньор, осмелюсь доложить…

- Церковь заперта?

- Как вы приказали.

- Откройте. Немедленно…

Золотистый сумрак прихожей, тщательно натертые ступени, багряный, прижатый медными прутьями ковер. Лестница в безукоризненном порядке, как и сам храм. Ни пылинки. Лампады полны масла, в вазах свежие цветы, а ведь хозяина ждали не раньше, чем через десять дней. Эмиас не Джереми и вряд ли закроет господина собственной грудью, но слуга он образцовый.

- Все в порядке, монсеньор? -Да.

- Монсеньор…

- Все в порядке, спасибо.

Да, все в порядке, если не считать пустой ступеньки. На ней лежал меч Ветра и должен был лежать, пока его не поднимет Карл Борраска. Конечно, во дворце реликвия в безопасности, но Рамиро доверил ее Окделлу. Собрату по верности.

Меч Боррасок и кинжал Алана становились залогом союза Скал и Ветров. Залогом Чести и искупления. Алан ошибся, обвиняя Рамиро. Ошибся и Ричард, отдав меч Альдо. Рыцарь, у которого украли даже балладу, обратился к потомку своего невольного убийцы, а тот не понял, как не понял некогда сам Алан. Предок верил в благородство Эрнани, потомок - в избранность Альдо. Зря.

Усилием воли юноша оторвал взгляд от пустого, чистого мрамора. Стоящий за спиной Эмиас расценил это по-своему.

- Прикажете подать домашнее платье? И что заказать повару?

- Что заказал граф Штанцлер?

- Сваренного на пару цыпленка и овощи. Монсеньор, граф Штанцлер уехал. Ему назначена аудиенция у ее величества.

- Когда?!

- Не могу знать. Дворцовый курьер прибыл около полудня. Граф Штанцлер оставил письмо.

- Принесите.

Катари все же простила! Ссоре конец, хотя какая это ссора? Все они, как могли, приближали победу Раканов, и не их вина, что Кэртиана отвергла былых избранников. Теперь, убедившись в этом, можно искать иные пути, не становясь предателями. Они со Штанцлером убедились, а Катари… Женщине не место на войне, даже лучшая из женщин никогда не поймет, чем живет мужчина. Она станет жалеть проигравших и защищать узников только потому, что те в цепях.

- Письмо, монсеньор.