СЕРДЦЕ ЗВЕРЯ Том 2 ШАР СУДЕБ

- Потеряв все, что имел. Странные мы все-таки существа. Теряем все, кроме жизни, - благодарим. Не теряем ничего, кроме носового платка, клянем все на свете… Помнится, ближайшая переправа у Собачьей горки, если, разумеется, она цела.

- Есть еще Ритака, - бездумно, словно на уроке, откликнулся Ричард, - только какой в этом смысл? Мы и так все знаем.

- Все знают только те, кто не знает ничего. - Эрвин рассеянно поправил свечу. Юлиана Надорэа умерла больше тысячи лет назад, а ее потомки и потомки ее брата по-прежнему похожи. Скалы помнят…

- Вы не совсем точны, - вымученно улыбнулся РичарД- ~~~ Иссерциал говорил: «Все в этом мире знают лишь невежды, но мудрецы не знают ничего».

- Вы с Иссерциалом правы, - кивнул Литенкетте, - но я не совсем невежда и вовсе не мудрец, значит, у меня есть шанс узнать что-то, достойное внимания. Разумеется, _не сейчас, сейчас я способен разве что на ужин… Или, если принять во внимание близкий рассвет, на завтрак, что и вам предлагаю. А вы начитанны, герцог. Иссерциала плохо помнят, особенно в эсператистских семьях.

- Я узнал его в Лаик, - признался Ричард, - и не только его. Нам читал словесность мэтр Шабли. Он выбирал лучшее, как бы это ни бесило… всяких! Иссерциал, Веннен, Дидерих, баллады, которые бессовестно переделали в угоду Олларам.

- От нас Иссерциала тоже не скрывали, а если б скрыли Дидериха, я был бы лишь признателен, уж слишком его везде много… А что за баллады переделали?

- Хотя бы балладу о рыцаре и бастарде!

В последний раз герольды воскликнули, трубя, И принял этот вызов защитник короля.

- Кто он? - спросил Эрнани. - Кто смерти зрит лицо?

- А дальше бред какой-то… «Но имени не знали потомки подлецов».

- В самом деле - бред, - кивнул Эрвин, - причем пакостный. Я хотел бы знать, откуда он взялся, тем более в Лаик.

- А я хотел бы знать, как было на самом деле, - сообщил Ричард, разламывая хлеб. - Я спрашивал тех, кто жил в Агарисе, но там тоже ничего не осталось.

- Правильно, - Эрвин тоже взялся за хлеб, - в Агарис тащили не стихи, а драгоценности, в том числе и чужие. А списки интересующей вас баллады отнюдь не тайна. В Ноймаре она, по крайней мере, есть. В детстве я любил ее перечитывать…

- Кто он? - спросил Эрнани. - Кто смерти зрит лицо?

- Властитель Кэналлоа, славнейший из бойцов, - Ответил граф фок Варзов, качая головой:

- Мне жаль его супругу. Неравен этот бой… А всадники на поле уж тронули коней: В кольчуге кэналлиец, Франциск - в глухой броне…

- Дальше тоже испакощено?

- Только в самом конце. - Вот, значит, как… Франциска победил Рамиро, пока Придд торчал на стене. Рыцаря ославили предателем, предателя записали в мученики, но кровь есть кровь, а честь есть честь. Борраски верны своим королям, какими бы те ни были, Спруты способны только на измены и трусость. Уж не Придды ли вымарали имя Рамиро из баллады, или это сделал кто-то из «навозников»?

- Когда Лаик снова станет «Загоном», пошлю им список баллад, - решил Литенкетте, нарезая холодное мясо. - Поэзия поэзией, но есть тоже надо. Или вы хотите, чтобы я управился с этим окороком в одиночку?

- Не хочу. Чего я хочу, так это попасть в вашу библиотеку. Я готов лично снять копию для Лаик.

- Дриксы не позволят нам заниматься балладами. И вряд ли вы захотите переписывать стихи, когда ваш друг Эпинэ будет воевать.

- Окделлы не прячутся за других! - Напрашиваться в гости во время войны и впрямь неуместно. Другое дело - прибыть с донесением или завернуть после ранения. Тут даже Катари не станет возражать. Боевому офицеру в доме регента ничего не грозит, а «свидание меж двух сражений смягчает женские сердца». - Надеюсь, новый капитан Лаик не будет трусом и подлецом.

- Вы намекаете на Арамону? - уточнил Эрвин. - Он был по-своему полезен.

- Тем, перед кем выслуживался. Вам Свин вряд ли портил жизнь…

Литенкетте пожал плечами:

- При мне в Лаик еще распоряжался полковник Дюваль, но моему брату Арамона жизнь и в самом деле не портил. Он портил жизнь его другу. Свои обиды замечать столь же неприлично, как не видеть чужих… Допекай Арамона нашего врага, братец действовал бы еще решительней.

- Он мог себе это позволить.

- Разумеется. Так же, как и многие ваши однокорытники. Тот же Арно Сэ.

И не только Арно. С Арамоной сцепилось шестеро или, считая Сузу-Музу из камина, семеро. Каждый третий, но двое из трех оказались либо трусами, либо подлецами. Любопытно, куда запирали младшего Ноймаринена и запирали ли?

- Ваш брат поссорился с Арамоной?

- И не раз. Более того, по выходе из Лаик он пробился к Сильвестру. Балбес дышал праведным гневом, а его спросили, стал бы Луи Варден другом Маркуса Ноймаринена, если б не Арамона?

- Варден? - переспросил Ричард. - Варден?!

- Вам знакомо это имя?