Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд Смерти. Полночь

– Но не «следы покинутой», – строго уточнил Валме, – хотя они и прелестны. Покидать дам, пока они желанны, дурной тон.

– Даже если от этого зависит спасение и этой дамы, и сотен других?

– Это иное дело, но ведь мы говорим о будущем, за которое мы выпили, а за плохое не пьют. В Олларии будут цветы, цветочницы и непокинутые дамы. Готти, ласточка, хочешь зайчика?

Виконт нацепил на вилку кусок крольчатины и предложил Котику. Волкодав облизнулся и аккуратно снял лакомство с зубцов. В «львином образе» он предпочитал чавкать, а тут такая утонченность… Эта милая особенность отсылала к собеседнику, и Валме осведомился:

– Дорогой Бурраз, вы что-то принимаете перед тем, как сесть за стол? Наши друзья уже поют и плачут, хоть и не так, как найери в понимании еще одного нашего друга, а вы скромны и сдержанны, как желудь.

– Или как наследник Валмонов, – вернул комплимент кагет. – Если б я не доверял своим глазам, я бы решил, что вам не по вкусу вино.

– Кэналлийское не по вкусу быть не может, – возразил Марсель, мысленно поздравляя делившие с ним вино смородинные кусты.

Бывший посол Ургота коротал время с послом казарии на террасе гостиницы «Лев под вишней», куда с дозволения рэя Эчеверрии и под ответственность Марселя, что вообще-то было отвратительно, перекочевала большая часть собравшейся на Старобарсинской заставе компании.

Щедрый рэй поделился кэналлийским, и ужин в саду незаметно перерос в странного вида попойку. Собравшиеся под вишнями если не львы, то ведь и не агнцы, пили вперемежку за победу и за упокой. Когда Карои заговорил по-алатски не с Эпинэ, а с Рокслеем, Капуль-Гизайль облизал пальцы, а Мевен сперва с вожделеньем уставился на ближайшее дерево, а потом принялся прихорашиваться, Марсель в последний раз оросил смородину «слезами» и предложил казарону прогуляться по саду. Казарон с готовностью отодвинул блюдо с запеченным под присмотром Капуль-Гизайля карпом, и дипломаты в сопровождении Котика отправились совершать моцион.

Говорили о Кагете и Бакрии, об Агарисе и Паоне, о «бесноватых» и церковниках, об их величествах, высочествах и преосвященствах. Сад был велик – хозяйскую вишневку знали даже за пределами графства, и все равно они наткнулись на Мевена. Разочаровавшись в прелестном дереве, Иоганн где-то обрел девицу, изрядно напоминавшую его столичную любовницу. Углубленный в прекраснейшее из занятий счастливец послов не заметил, но прогулку встреча оборвала. Возвращаться за общий стол не хотели ни кагет, ни талигоец, вот и устроились на террасе с видом на залитый лунным серебром тракт.

– Вы скучаете по Кагете? – осведомился виконт. – Я бы на вашем месте скучал. Более того, я скучаю даже на своем.

– О да, – в голосе казарона зазвучала былая страсть, а может, он наконец начинал хмелеть, – я пять лет не видел настоящих роз и почти забыл вкус хисрандских улиток.

– А я их еще не пробовал, – опечалился виконт, полагая, что нельзя выглядеть трезвей сотрапезника. – Как вы думаете, можно ли считать дезертиром офицера, у которого сразу кончились начальство, подчиненные и приказы?

– Не думаю.

– Вот. А у вас кончилась Оллария и казар… Вы оказали Проэмперадору большую услугу, но что вы будете делать теперь – поедете к Ноймаринену? Но это неправильный регент, и он пьет тинту… А я заеду к батюшке, после чего отправлюсь в Сагранну и дальше. У меня там дела, а у вас? Неужели вам не хочется сказать что-нибудь хорошее Баате, он такой приятный… Вы знаете, я ведь ему поручил нашего с Мэгнусом – это мой боевой козел – пленного. Его величество обещал о нем позаботиться… Я о гайифце…

– Я знал Баату ребенком, он подавал большие надежды и всегда, вы понимаете, всегда помогал другим… пройти назначенной им стезей. Теперь несчастный остался совсем один. Подумать только – отец, братья…

– Зато Баата чтит как отца свекра Этери, – утешил взгрустнувшего было кагета Марсель. – Так вы хотите увидеть Кагету?

Посол хотел. Более того, он хотел, жаждал, стремился увидеть еще и графа Валмона. Про регента Талига, который не Ноймаринен, речь не зашла, но Валме не сомневался: доблестный Бурраз надеется встретить и его тоже. Самое смешное, что Марсель тоже надеялся.

Глава 3 Талиг. Кольцо Эрнани Южная Марагона. Альт-Вельдер 400 год К. С. 19-й день Летних Молний

1

Если б Марсель, уподобившись Алве, спал с заряженным пистолетом под рукой, паршивец Лагартос был бы обречен, но пистолета не было, и Валме, с трудом разлепив глаза, лишь томно осведомился, есть ли у дражайшего гостя часы.

– До полудня не менее двух часов. – Внешне кэналлиец ничем не напоминал Герарда, но суть, суть! – Вы нужны на заставе.

– Опять сумасшедшие?.. – Алва все же не зря сделал утреннее чудище рэем, сродство душ было налицо. – Далеко?

– Приехал человек с письмом графини Савиньяк.

– И на кого он похож?

– Он военный. Дворянин. Назвался Сэц-Гайярэ, путешествует со слугой, тоже военным. Мы сказали, что нужно ждать виконта Валме, который сейчас неподалеку. Сэц-Гайярэ не спорил.