Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть 2

– Нашел время забивать голову всякой дрянью, а еще жених! – вслух укорил отсутствующего маршала Проэмперадор и открыл чернильницу.

Приказ был предельно прост, Ли управился за полчаса, после чего вернулся к письму, которое теперь нуждалось в дополнении.

«Господин полковник, – приписал Савиньяк под высохшими пожеланиями, которые надлежало передать новоявленной графине Ариго, – в связи с неожиданными обстоятельствами вынужден Вам напомнить о просьбе герцога Эпинэ, доверившего Вашим заботам некую алатскую баронессу, однако это еще не все. Буду весьма обязан, если Вы также возьмете под свое покровительство девицу Арамона и принадлежащего ей кота талигойской расцветки…»

Помирать Ли никоим образом не собирался, но бергеры во главе с покойным Вейзелем правы – дела лучше держать в порядке. В том числе и те, само упоминание о которых наводит самых близких на ненужные во всех смыслах этого слова мысли. С матери, во всяком случае, хватит, а Эмилю нужна ясная голова. Очень ясная.

3

Об императоре говорить не получалось из-за отца Ипполита, о Турагисе – из-за Лидаса, Белая Усадьба превращала день рождения в поминки, а возвращенные губернаторы – в деловую перебранку. Безопасными казались разве что Кагета с Талигом, из которого выбрался Пьетро. Предупредить благочестивого брата о подводных камнях Карло не успел, но тот сам догадался, чего лучше не касаться. Легкие закуски и первые шесть бутылок победили без осложнений, пора было переходить к главному блюду.

– Я видел «Зимний Вечер», – весело объявил легат, – к алатскому лучше не придумаешь, заодно и ваше водворение на зимние квартиры отметим. Недурная усадебка, у нас в Левкре почти такая же, только без птичника… Не терплю кукареканья.

– Петухи тоже не терпят, – хихикнул Агас. – Чужого. Пойду, велю подавать. Ох, доля штабная…

– Штабная, говоришь? – Вот и повод, лучше не придумаешь. Отпускать Агаса жаль, но должен же кто-то хватать прибожественного за хвост. – Лидас, ваш день рождения застал меня врасплох, но отпускать вас без подарка я не хочу. Вы хотели забрать капитана Левентиса? Забирайте прямо сейчас, приказ утром будет.

– Я еще и монаха хочу! – напомнил прибожественный. – Но сперва – старое алатское и «Вечер». Чтоб как до морисков.

– Память о мире полнит праведные души, – неожиданно одобрил отец Ипполит и еще более неожиданно поднял бокал. – Я верю, что вы искупите невольно причиненное зло и впредь станете защищать невинных.

– Стану, – Лидас и не думал вскидываться на дыбы, – но завтра. Сейчас у нас попойка и пожорка. Маршал, так вы согласны?

Карло, само собой, согласился, и тут случился конфуз: подававший кушанья Микис доложил, что «Вечер» безвозвратно загублен.

– Они тут… – мялся слуга, – того… совсем… обхождения не понимают… В того… в хороших домах все знают: «Вечер» с того и «Вечер», что полосатый… И что поврозь оно, хоть и рядом… От баклажан до творожного сыра. И каждое в своем соусе! Что ж это будет?! Если столичный красный с огуречным смешать? Что будет?!

– Тебя не спрашивают, – прикрикнул Лидас. – Блюдо где? Было же!

– Было, – болван покаянно развел руками. – И ведь отвернулся всего-ничего, присыпку проверить. Она ж размякнет, если не сразу к столу, вот…

– Ты отвернулся, – если эти излияния не прервать, с голоду сдохнешь. – Дальше что?

– Перемешали, – так в паонских театрах сообщают об убийствах государей. – И имбирем приправили. «Зимний вечер» – имбирем! Это… это…

– Это кощунство, – подсказал Агас, – но мы съедим. На войне – как на войне.

– Нельзя такое есть! – от ужаса слуга аж задохнулся. – Имбирь вкус отобьет… Он же все губит, кроме чеснока…

– А мы все равно слопаем, – хохотнул Лидас, – но того, кто набезобразил, ты поймай. Я его расстреляю!

– За имбирь? – растерялся служитель высшего разряда, – то есть оно… как это…

– За кощунство, – усмехнулся легат. – Я и тебя расстреляю, если не принесешь.

– Ваше превосходительство, то есть… Можно ведь заменить, только орехи нужно столочь. И красный соус…

– Пойдем, брат мой, – непонятно когда вставший Пьетро положил руку на плечо Микиса, – я помогу тебе.

– Не вздумайте толочь! – распорядился прибожественный. – Как есть, так и съедим… «Вечерок» выдался штормовым, вот все и смешалось.

– В самом деле, – поддержал Карло, которому не улыбалось унимать сразу и отца Ипполита, и Лидаса, – не тяните.

Пьетро не тянул, но разволновавшийся слуга поскользнулся на некстати подвернувшемся куске баклажана, выронил злосчастное блюдо и сам упал.

– Теперь ваш слуга будет пахнуть имбирем, – доложил смиренный брат. – Я отпустил его умыться, так что горячее подадут штабные ординарцы.