Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти

Да уж, его высокопреосвященство не из тех, кто будет сидеть в Нохе, когда пахнет жареным, хотя сейчас если и несет, то тухлятиной. И вроде разошлись все, а мерзко по-прежнему. Эх, ну что бы кардиналу явиться часом раньше или вообще не являться.

— Вам не следовало рисковать.

— Я — Проэмперадор Олларии. И потом, никакого риска не было.

— У вас кровь на руке.

— Ударился где-то... Эта рана вечно открывается. Ваше высокопреосвященство, отпустите этим... людям грехи. Или изгоните демонов, а я...

— Вам надо лечь, и чем быстрей, тем лучше.

Глава 8

Дриксен. Эйнрехт

Дриксен. Кесарский морской тракт

Талиг. Оллария

400 год К.С. 3-й — 4-й день Летних Волн

1

Карета дожидалась на задах мануфактурных складов. Простая дорожная карета, не новая, без гербов и украшений. Такие при необходимости нанимают пожилые провинциальные дворяне, которым собственный экипаж не по карману. Тут же был привязан и отъевшийся Краб, чья простецкая наружность пришлась как нельзя кстати. Руппи остановил повозку почти вплотную с каретой. Сухощавый, похожий на отставного офицера человек спокойно принял вожжи. Не знай Руппи, что брат Орест — монах, нипочем бы не догадался, но «львы» служат Создателю по своим правилам.

— Промойте при первой возможности царапины, — спокойно посоветовал адрианианец. — Надеюсь, Гудрун всего лишь не хотела расставаться?

— О да! — Руппи невольно поморщился, вспоминая с трудом выигранное сражение. — Она внутри, в корзине.

— Очень хорошо. Пусть удача сопутствует вам и дальше.

Ни расспросов, ни прощаний. Сделал свое дело и пошел своей дорогой. Так и надо. Наверное...

Повинуясь какому-то порыву, лейтенант протянул руку. Брат Орест ответил офицерским рукопожатием.

— Хотел бы я увидеть Седые земли!

— Так присоединяйтесь! На корабле места хватит, а на берегу и подавно.

— Мое место здесь. Кошка не знает, что значит долг, и нуждается в корзине. Лошадь не знает, куда идти, и нуждается в вожжах. Мы же сами себе корзина и сами себе вожжи. Скажите об этом вашему адмиралу, когда он будет нуждаться в утешении.

Руппи кивнул. Брат Орест ловко, как заправский возница, взобрался на козлы и развернул лошадей. Раскачиваясь на ухабах и колдобинах — это тебе не брусчатка Большого Эйнрехта, а заречное предместье, — повозка покатилась прочь, куда — Руппи не спрашивал, но грустно стало. Лейтенант заглянул внутрь кареты, потрепал по шее безмятежного Краба и уже привычно выбрал позицию, равно пригодную и для бегства, и для драки. Обошлось. Одетый как провинциал Максимилиан в сопровождении слуги появился быстро — только и ждал, когда по проулку проедет нужная повозка.

— Хороший денек, — подмигнул кавалерист. — Куда?

— К Левой Пушечной. — Какой заставой воспользоваться, в последнюю встречу отец Луциан намекнул столь прозрачно, что не внять мог лишь закоренелый грешник или же круглый дурак. Руппи счел, что пренебрегать добрым советом грех.

— Поехали.

Превратившийся в наемного кучера «слуга», издали почти неотличимый от брата Ореста, разобрал вожжи, Максимилиан с шиком, хотя рядом не было ни единой девицы, вскочил в седло. Место Руппи было в карете, за сдвинутыми занавесками, и хорошо — лейтенант устал вглядываться в чужие крыши, ожидая то сигнала, то подвоха.

Ворвавшийся в усталость требовательный мяв заставил вздрогнуть. Уже понимая, что его ждет, Руппи приоткрыл дверцу и все равно отшатнулся, когда в карету с неистовым писком влетело разъяренное меховое чудо и метнулось под скамью. Вот ведь!.. Лейтенант усмехнулся, почувствовал боль, намочил носовой платок из фляги и приложил к располосованной щеке. Защипало, но винный спирт лечит без нежностей.

В щели между занавесками проплывало Пушечное предместье, вызывая в памяти то старика Файермана, то ошибочно брошенный стражнику золотой. Примчаться в столицу спасать своего адмирала, не имея ни плана, ни сообщников, ни денег, — это уметь надо, но ведь выгорело! Все, что творил последние месяцы наследник Фельсенбургов, было чередой глупостей и авантюр, но оборачивалось удачей, будто за плечом стоял сам Леворукий. А что? Когда дриксенские моряки стреляют по дриксенским конникам, Враг не может не смеяться.

— Мя, — раздалось под ногами. — Мя-я-я-а-мррррр...

Гудрун как-то догадалась, что корзины не будет, и вылезла. Сперва на сиденье, потом, и кто бы мог подумать, на колени, и затарахтела. Руппи, не дожидаясь напоминаний, погладил пушистый загривок. Он был бы рад избежать крови, но Фридрих бросился спасать Бермессера. Олаф контратаковал, регент ответил единственным возможным для себя способом. Выхода не оставалось, даже самого подлого. Чтобы вытащить Ледяного, пришлось убивать, только под пулями абордажников падала отнюдь не судейская сволочь...