Сердцебиение зомби

— О, мне просто спросить его, когда он вернется? Например, где полотенца для ванной? О, и, кстати, не мог бы ты посмотреть, сможешь ли ты намочить меня настолько, чтобы я захотела запачкаться?

Харриет хихикает на другом конце провода.

— Да! Пожалуйста, сделай это именно так. И запиши видео, чтобы я могла посмотреть его позже.

— Харриет, я серьезно. Я не занимаюсь подобными вещами, ты это знаешь

— Так сделай это. Тебе нужно приключение.

— Я не жила на одном месте дольше трех месяцев со времен колледжа. Вся моя жизнь — это одно приключение за другим.

— Это не то приключение, которое я имею в виду, — упрекает она. — И ты знаешь мое мнение на этот счет.

Я действительно знаю.

Весь прошлый год — с тех пор, как Брайан, последний парень, с которым я ходила более чем на одно свидание, — Харриет приставала ко мне, чтобы я пустила корни. Она клянется, что я не странствую, а убегаю.

И я начинаю задаваться вопросом, права ли она.

Я провела большую часть своей жизни дрейфуя. Сначала из-за моей матери, а потом потому, что я не знала, как делать что-то еще. Я хочу большего. Я хочу дом.

И я не понимаю, почему встреча с Аттикусом заставляет меня хотеть этих вещей еще острее.

— Ты должна сделать что-нибудь дикое, пока ты там. Немного расслабься. Какой смысл так много путешествовать, если ты всегда относишься к этому как к рутинной работе, а не как к приключению? Почему бы не сделать то, чего ты обычно никогда бы не сделала? Это похоже на то, как когда ты идешь в новый ресторан и пробуешь то, чего никогда раньше не пробовала.

— Ты говоришь об увлечении на каникулах, — шепчу я.

— Вот именно.

Я закрываю глаза и вспоминаю, как была в лесу. Как кора дерева прижималась к моей спине, как я не боялась, глядя в сияющие зеленые глаза Аттикуса. Прямо по пятам за тем, как я довольно сильно испугалась гигантского человека-жука.

— Он лизнул меня в шею и зарычал, Харриет, — говорю я.

— О боже мой, я думаю, что только что немного кончила. Почему ты разговариваешь со мной, а не голая с ним прямо сейчас?

— Он ушел. Он привез меня в свой особняк, чтобы обезопасить, а затем ушел, чтобы что-то сделать.

— Особняк? Девочка, держу пари, у него есть комната для секса!

Почему-то я в этом сомневаюсь.

— Он казался расстроенным, когда уходил.

— Может быть, он вернулся, чтобы повидаться с тем другим подонком, и набил ему морду.

— Сомнительно.

Учитывая, что «другой урод» улетел.

— Ну, когда бы он ни вернулся, раздевайся и прыгай на его костях.

Я замолкаю на минуту, зная, что должна спросить.

— Что, если он не человек?

— О, мой гребаный бог! — кричит она. — Ты поехала в Кричащий Лес без меня? Что с тобой не так?

Глава 5

Аттикус

Я отказываюсь прикасаться к своему члену после того, как оставил Вивиан одну внизу. Я прижимаю ладонь к молнии, желая, чтобы мой почти полный стояк исчез. Я не понимаю, что происходит, и пока я этого не сделаю, не позволяю себе никакого освобождения.

Недавно с моим другом произошло нечто странное, и, хотя он не зомби, у него есть свои собственные чудовищные проблемы, с которыми ему приходится иметь дело. Поэтому я решаю позвонить ему.

— Сайлас? У тебя есть минутка? — спрашиваю я, когда он отвечает.

— Э-э, конечно, Аттикус. Обычно ты не звонишь. Все в порядке?

— Я не уверен. Что-то изменилось, меняется. Я это чувствую. Я знаю, что после того, как ты встретил Джунипер, у вас с ней возникли некоторые разногласия.

— Да, — говорит Сайлас неуверенным голосом. — Почему бы тебе не объяснить свою ситуацию.

— Я встретил женщину в лесу. Я почувствовал ее запах первым, и это было лучшее, что я когда-либо нюхал. Но потом она закричала, и к тому времени, как я добрался туда, один из диких напал на нее.

Я делаю глубокий вдох, потому что те же ощущения пронизывают меня прямо сейчас, то кипение ярости, которое наполнило мою кровь адреналином.

Ярость? Адреналин?

Это не то, что я чувствую. Я ничего не чувствовал в течение двух десятилетий. Ничего. Есть смутная пустота, которая подсказывает мне, когда мне нужно поесть. Летаргия, когда мне нужно поспать. Но это все. Никакого голода. Никакой усталости. Никакого веселья. Конечно, никаких сильных эмоций. Ничего даже близкого к ярости.

До сих пор. До нее.

— Для меня это было давно, но я почти уверен, что то, что я чувствовал, было гневом.

Я изо всех сил пытаюсь найти слова, чтобы описать то, что я чувствовал. И что я вообще что-то чувствовал.

— Я хотел оторвать крылья этому гребаному мотыльку.

Сайлас хихикает.

— Это довольно жестоко звучит от тебя, нашего обычно кроткого зомби. К тому же, я знал тебя до того, как мы все изменились, и у тебя никогда не было особого характера. С людьми, то есть. Я не раз видел, как ты швырял компьютер.

Мои губы дергаются, как мне кажется, уже во второй раз за сегодня. Юмор? Меня это забавляет? Злой, возбужденный и забавляющийся. И, очевидно, аллитеративный. Я закатываю глаза на самого себя.

— Расскажи мне больше об этой женщине, — просит Сайлас.