Сердцеед

Тяжело дыша, Бонни открыла глаза и судорожно сглотнула, предвкушая свободу от тисков, которые все еще удерживали ее на месте. Стоило брюнетке поверить в окончание этого пыточного акта, как брат с силой дернул ее за волосы и без толики сострадания ударил головой о стену. Испытывая режущую боль в области брови, девушка шипящим стоном вырвалась из рук Левая, который тут же ослабил хватку.

– Что здесь происходит? – Шоркая ногами и волоча по полу пояс своего шелкового халата, спросил Дэкер, чей взгляд никак не мог сфокусироваться на сыне и падчерице. – Что за шум?

Опустошенная наполовину бутылка в руке отчима, яркой жидкостью плескалась из стороны в сторону, пока мужчина приближался к Леваю и Бонни, по чьему веку поползла тонкая змейка теплой крови. Дэкер Блум, никогда не пренебрегал дешёвым пойлом. Ему было плевать на сорт, бренды и качество выпивки, ведь после второй бутылки они мало чем отличались между собой. Многим важнее для мужчины были вещи. Разодетый словно король среди помоев, он спускал на наряды каждый свободный цент, пренебрегая нуждами окружающих и даже временами родных детей. Игнорируя траты на физиологические потребности, а так же заботы о жизнеспособности дома, которые негласно падали на плечи Блум.

– Расскажешь ему, сестричка?– Злорадно усмехнулся Левай, привлекая плавающий взгляд отца к брюнетке.

– Что? – В непонимании поморщился мужчина, теряя на мгновение равновесие и фокус. – Ты… – Он широко раскрыл глаза и завалился вперед, в сторону падчерицы. – Что ты опять натворила, мерзкая тварь!? – Расплескав часть виски на свои туфли и брюки, взревел гневно Дэкер.

– Ничего. – Потупив взгляд в пол, как можно спокойней прошептала девушка.

– Ну, не скромничай, – Убрав руку от стены, но все еще не позволяя Бонни сбежать, лукаво сказал Левай. – Такой важной персоне как ты, это не к лицу. – Взглянув на отца, в чьих глазах заплясало пламя ненависти, мужчина самодовольно продолжил. – Другое дело мы – простые смертные, не выказывающие должного уважения наследнице. Той, в чьем присутствии мы должны падать ниц.

– Вот значит как?! – Приблизившись вплотную к падчерице, вскрикнул в презрении Дэкер, окатив ее лицо своим смердящим дыханием. – Думаешь, ты особенная? Думаешь, ты лучше нас?

– Я такого не говорила. – Отвернув лицо, ответила отчиму Бон-Бон.

– Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – Заорав на весь особняк и, забрызгав слюной волосы брюнетки, взбесился мужчина.

Медленно повернув лицо в сторону Дэкера и Левая, Блум молчаливо взглянула на отчима, искренне надеясь, что эта беседа закончится раньше, чем на ее теле вновь появятся новые синяки и отметины.

– Прекрати, пап, – Положив руку на плечо старика, с снисхождением проговорил мужчина. – Не стоит тратить на нее свои силы и нервы.

Тяжело сглотнув, Бонни с отчаянием посмотрела на сводного брата, в чьих глазах танцевало нефритовое пламя жестокости. К сожалению, подобный акт дипломатичности не нес в себе никакого созидания. В случае с этими людьми, он лишь провоцировал агрессию, которая негласно давала право мужчинам семейства Блум распускать свои руки.

– Мы для нее пустое место. – Сверкая злорадством в сторону сводной сестры, прошептал на ухо отцу Левай.

Дрожа одрябшим лицом и краснея словно гранат, Дэкер в отвращении скривил губы и обрушил на щеку падчерицы звонкую пощечину.

– Думаешь, раз твоя тупая мамаша награбила для тебя наследство из моего кармана, ты имеешь право превозноситься над нами? – Медленно моргая и размазывая слова, словно сливочное масло по зубам, спросил у "дочери" мужчина.

– Нет, сэр. – Сдерживая слезы боли и оскорбления, прошептала Бонни, чью щеку украсил алый след оплеухи.

– Что!? – Щуря глаза и чуть ли не наваливаясь на девушку, проорал мужчина, сотрясая и без того дряблые стены дома. – Смотри на меня, я сказал!

– Я не превозношусь над вами. – Посмотрев на Дэкера, чуть громче, ответила Бон-Бон. – И не считаю себя лучше вас…

Не дав договорить падчерице, Дэкер с силой впился пальцами в щеки девушки, приблизив к ней свое лицо, покрытое повсеместно лопнувшими капиллярами, которые утопали в седой щетине, украшенной, словно рождественская ёлка, крошками еды.

– Ты ничтожество. – Внушая, проговорил мужчина, вызывая у Бонни рвотный рефлекс от зловонной близости. – Ты грязь и такая же идиотка, как и твоя мать, безмозглая аристократка, жаждавшая тепла и ласки, отдавшаяся мне ради своей никчёмной дочери, в надежде, что я заменю ей отца. – Насмешка, тошнотворной отрыжкой ударила в нос брюнетки, из-за чего та, задержала дыхание и закрыла глаза.

Но стоило векам Бон-Бон сомкнуться, как Дэкер сильнее сжал пальцами щеки падчерицы, причинив ей тем самым новую порцию боль.