Сердцеед

Вздохнув, Олдридж пробежал взглядом по небосводу, что привычно для Син-Рута был затянут облаками, скрывая от жителей города малейший намек на солнце. Заметив движение рядом с больницей, откуда недавно вернулась блондинка, мужчина одобрительно кивнул Дине. Подруге, что шагая в их сторону, доедала сердце старушки, которая без малейшего зазора совести проводила операции тем, кто оступился с верного пути.

– Почему сердца детоубийц всегда такие кислые? – Поморщилась "Пламя", высовывая язык. – Ощущение, что мне в рот засыпали мешок лимонной кислоты!

В отличие от подруги, Дина справлялась со своей работой великолепно. Внутри нее не было того нелепого лучика надежды, что искал в каждом грешнике путь к исправлению. Огненная кара, предпочитала подогревать людские пороки, помогая сердцам жертв облачиться в кромешную тьму.

– Не знаю, – Недовольно отвела взгляд блондинка, но потом, вспомнив о спасенной жизни, с былой энергией вновь посмотрела на подругу. – Зато я уберегла от смерти прекрасного малыша! А ещё, помогла не стать чернее сердцу его матери! Ты слышала, как прекрасно они стучат в унисон?

И хотя эта победа приносила Анаэль радость, девушка не могла отделаться от оскомины разочарования утраченной души. Женщины, которую она так и не смогла переубедить оставить свою работу. Прекратить убивать детей и временами их матерей, оправдывая алчность и сребролюбие, свободой выбора и заботой о загубленных судьбах.

– Поздравляю! – Закатив глаза и скрестив руки на груди, фыркнула Дина. – Но знаешь, почему ее малыш будет жить? Потому что я хорошо выполняю свою работу. – Недовольно посмотрев на подругу, "огненная" красавица подбоченилась. – Пока ты спасаешь внутриутробных младенцев, я давлюсь всякой падалью! У меня уже желудок от изжоги сводит. Отрыжка, словно бы мышь тухлую проглотила!

Поднявшись со скамьи, Зедекия безэмоционально посмотрел на "Пламя".

– Ты молодец, Дина. – Запустив по привычке руки за спину, Олдридж, словно недовольный отец, покосился на Анаэль. – И она права, следующий "гнилой" — твой. – Блондинка обречённо скривила свое ангельское личико. – Я знаю, ты умеешь сдерживать голод через сострадание, Ани. Но мы здесь не для этого.

Не дожидаясь согласия подруги, Зедекия медленно зашагал по дороге, ведущей в жилой район. Щёлкнув пальцами, мужчина поставил точку в безупречно проделанной работе Дины.

– Нам нужно что-то масштабное. – Рассматривая окна праджектов, хмуро произнес шатен, как только девушки нагнали его. – Иначе мы застрянем здесь навечно.

– А ты, – Не упуская возможности подразнить друга, сказала "Пламя", – Конечно же, этому не рад?

– Рад? – Не поворачивая головы в сторону девушки, переспросил Зед. – Есть причина, чему я должен радоваться?

– Ну, прекрати. – Умоляя, протянула блондинка, прикрыв при этом глаза. – Разве ты не слышишь причины?

Не отвечая на вопрос Анаэль, Зедекия продолжил медленно шагать вдоль высоток, оставляя подруг немногим позади себя. Прикрыв глаза, он еле заметно дрогнул губами, стоило ему услышать звон. Мелодию, которой он наслаждался всю ночь, вспоминая короткую встречу и беседу с девушкой, что, безусловно, становилась причиной чего-то неконтролируемого.

Просидев в библиотеке до самого рассвета, Олдридж изучал талмуды и рукописи, стараясь найти в них упоминания о незнакомке, которая могла примкнуть к их рядам. Но делать это получалось из ряда вон плохо, ведь перед его мысленным взором, то и дело возникал образ брюнетки, что неожиданно утратил для Зедекии свою непримечательность и заурядность.

Что именно было тому виной, мужчина не мог сказать однозначно. Может быть цвет глаз, который задевал струны души, возвращая Олдриджа в прошлое и напоминая ему об утрате Ориэль? Или робость и смущение, которые выглядели непривычно мило и невинно в свете современных нравов? Ее хрупкость, осторожность, пугливость, присущая диким животным, что боялись столкнуться с опасностью в лице незнакомцев? Ответить на эти вопросы было сложно и все же, шатен продолжал вспоминать свою эмоциональную брешь, которую Бонни Блум удалось создать в его броне за считанные секунды.

– Что-то не так, – Прерывая мысли Зедекии, встревожено проговорила Дина, вынуждая мужчину сосредоточиться на мелодии женского сердцебиения.

Сильнее прежнего напустив брови, Олдридж прислушался к хрустальному пению, которое тихим эхо доносилось до троицы, что стояла в десяти кварталах от забегаловки "О'Коннели". Дребезжа стеклянными гранями, сердце Бонни Блум, напоминало старинные люстры Версаля, которые восхищали любого своим величием и красотой. Но в этот раз, свет этих канделябров, был словно бы тусклее, слабее и временами полностью угасал.

– Может, это нормально? – Неуверенно предположила Анаэль, с тревогой взглянув на друзей. – Может, так и должно быть?

Троица вновь прислушалась к тихому фальцету, что временами фальшивил и ударял мимо клавиш.

– Господи, Зед! – С раздражением посмотрев на мужчину, воскликнула Дина. – Хватит стоять, как истукан! Иди к ней!