Сердцееды

– Но это не ты. Ты написал только то, что они хотели услышать. Меня тошнит от заискиваний, слащавой музыки и дурацкой одежды. Хочу, чтобы все было, как раньше, когда мы от души веселились и ты писал убойные песни.

Я затаила дыхание и попыталась игнорировать медленно разгорающееся чувство вины. Я знала, что не должна была подслушивать личный разговор, но устала находиться в неведении и не могла заставить себя сдвинуться с места. Когда среди ребят возникало напряжение, мне всегда казалось, что я заставала самый конец разговора. Не потому, что в буквальном смысле слышала только половину сказанного, а потому, что парни упорно хранили все эти маленькие секреты.

– Я не заискиваю! – отбрил собеседника Оливер.

– Да неужели? – воскликнул Джей Джей. – Докажи! Давай завтра вечером сыграем одну из наших старых песен.

Голос Оливера стал тихим, и я едва расслышала его ответ:

– Ты знаешь, что мы не можем этого сделать.

– Почему? Потому что они этого не хотят? Разве ты не понимаешь, Оливер? Мы всего добились. Нам больше не нужно соглашаться на их дерьмо.

– Сет-лист уже составлен и…

– К черту сет-лист! К черту их! – закричал Джей Джей. – И знаешь что? Тебя тоже к черту!

Раздался стук двери. Сначала было тихо, и не успела я понять, что ссора закончилась, как в гостиную вошел Оливер. Увидев меня, он нахмурился:

– Ты подслушивала?

– Извини, – выпалила я, щеки покраснели. – Я не хотела, но вы так кричали, было сложно не услышать.

– Проклятие! – ругнулся Оливер и пнул кресло перед собой. Затем опустился на него и уткнулся лицом в ладони. После нескольких мучительно долгих секунд он сказал: – Извини, что накричал, Стелла. Ты не сделала ничего плохого.

Когда я на него посмотрела, меня накрыло еще одной волной вины, но я отринула это чувство.

– Хочешь об этом поговорить? – осторожно спросила я.

Оливер так долго молчал, что мне показалось, он не услышал мой вопрос.

– Спасибо за предложение, – наконец сказал он, не глядя на меня. – Может, завтра. Сейчас я хочу побыть один.

– Да, конечно, – выдавила я, сглотнув несколько раз.

Меня задело, что Оливер не хотел моего сочувствия, но он казался таким подавленным, что я не могла на него злиться и оставила в гостиной предаваться размышлениям.

Сначала я не понимала, куда шла – может, в кабинет, в который изначально планировала ускользнуть, или на один из многочисленных балконов, где могла глотнуть свежего воздуха, – и медленно брела по коридору, пытаясь переварить произошедшее.

Эта стычка помогла прояснить, что за тайна окружала слухи о распаде группы, добавив недостающие детали, но я хотела получить полную картину. Ксандер не вернулся в отель вместе с ребятами, Джей Джей ушел, а Оливер не хотел разговаривать, поэтому я могла задать вопросы только одному человеку.

Дойдя до двери Алека, я замешкалась. Его было сложно разгадать, и я не знала, захочет ли он со мной разговаривать. Я несколько раз прокрутила сережку в носу, а потом глубоко вдохнула и постучалась. Ответа не последовало, но свет горел, и я слышала, как внутри кто-то ходит.

– Алек? – позвала я и снова постучала.

Готова поспорить, он, как всегда, был в наушниках и не слышал меня. Немного поразмышляв, я повернула ручку и просунула голову внутрь. Конечно же Алек расхаживал по комнате с наушниками в ушах.

– Извини, – сказала я, когда он повернулся ко мне. – Я стучала, но ты не ответил.

– Привет, Стелла, – произнес Алек, и я приняла это за приглашение войти.

– Что происходит? – напрямую спросила я. Когда вопрос сорвался с губ, за ним последовал еще миллион: – В смысле, с группой? Почему Джей Джей и Оливер так злятся друг на друга? Звукозаписывающая компания хочет, чтобы вы делали то, что вам не нравится?

Алек повернулся к окну и посмотрел на расстилавшийся внизу город:

– Это долгая история.

– Я никуда не спешу, – ответила я, что было не совсем правдой. Скоро пора выкладывать пост, но несколько минут еще в запасе имелось. Мне нужно было услышать, что скажет Алек.

– Хорошо, – сказал он, протяжно выдохнув, но не от раздражения, а от усталости, и показал на кровать: – Присядешь?

Кивнув, я уселась на согнутую ногу. Алек расположился рядом, но вместо того, чтобы погрузиться в рассказ, чего я от него ожидала, снял с шеи наушники. Не говоря ни слова, протянул их мне.

Мне стало любопытно, и я засунула один наушник в ухо. Сначала было тихо, пока Алек искал что-то на своем айподе, но потом он нажал на кнопку, и заиграла песня. Она была более дерзкой, чем те, что я обычно слушала, но медленный темп и хриплый голос вокалиста отлично гармонировали между собой. Я закрыла глаза и наслаждалась песней. В ней было что-то странное – я знала, что никогда ее не слышала, но она казалась мне знакомой.

Когда музыка затихла, я вернула наушники Алеку:

– Хорошая. Кто это?

– Это наша группа, – ответил Алек, внимательно наблюдая за мной.

– Врешь, – удивилась я, но знала, что Алек не врал.

Я узнала голос Оливера. Без фона в виде слащавой мелодии его голос раскрылся, звучал более хрипло. Казалось, исполнитель на грани надрыва.