Сердцевина яблока: Демифологизированная история The Beatles

Эпштейн был одиноким холостяком, постоянно нуждавшимся в дружеском общении. До Дерека Тэйлора таким другом-утешителем был Брайан Соммервиль. Позднее Эпштейн привлек в свою команду близких друзей из Ливерпуля — Джеффри Эллиса и Питера Брауна. После ухода Тэйлора личным ассистентом Брайана стала Венди Моджер — стройная блондинка, достаточно утонченная, чтобы удовлетворять вкусам Эпштейна. Венди была единственной женщиной, занимавшей крупный пост в Nems. Она имела дружеские связи с итальянскими кинорежиссерами — Феллини, Висконти и Дзеффирелли. Брайан был потрясен и хотел со всеми ними познакомиться.

«Он заманил меня в свое сумасшедшее заведение, — рассказывает Венди. — Мы познакомились в Нью-Йорке, где я работала в фирме грамзаписи. Я зашла к нему в номер в “Плазе”. Он сидел совершенно невозмутимый за огромным обеденным столом.

— А, входите, входите, моя дорогая, — сказал он, — не хотите ли чаю?

В то время поп-музыка была для Брайана всем. Он говорил, что его представление о рае — это десять хитов подряд в чартерном списке. Он был очень близок со всеми Beatles и нежно любил их. Ему доставляло огромное удовольствие пересматривать с ними их собственную старую кинохронику. Особенно его веселил тот кадр, где Ринго говорит, что если станет по-настоящему знаменит, то откроет целую сеть парикмахерских.

Мне запомнился один забавный эпизод, связанный с Брайаном. Мы все были тогда в Нассау, где снимался Help!. Нассау нам опротивел, и мы с Брайаном решили слетать на уикенд в Нью-Йорк. Ребят с нами не было — у них были свои планы. Нас что-то задержало, и мы прибыли в аэропорт поздно. Персонал “Пан-Американ” отказался помочь нам, когда взвешивали багаж. Брайан был взбешен. Когда мы сели в самолет, он тут же сочинил гневное письмо, где говорилось: “Beatles и Брайан Эпштейн впредь никогда не будут летать на самолетах «Пан-Американ»”. Он вручил это письмо стюарду перед самым взлетом. Когда мы приземлились в аэропорту имени Кеннеди, нас окружило человек двадцать представителей “Пан-Американ”; они начали извиняться и заискивать перед нами. Брайан взял свою угрозу назад, добавив:

— Надеюсь, на обратном пути обойдется без неприятностей.

Но вставать в воскресенье утром, чтобы успеть на десятичасовой рейс, он отказался. Было ясно, что мы опоздаем. А он нарочно тянул время. Когда мы наконец приехали в аэропорт, бедняги из “Пан-Ам” из кожи вон лезли, чтобы нам угодить: помогли подняться по трапу, зарезервировали для нас передние места в первом классе и даже занесли в салон наш багаж. Самолет стал выруливать на взлетную полосу, Брайан уселся поудобней в кресле, взглянул на свои часы фирмы “Жак Картье” и громко произнес:

— Хмм… Я смотрю, мы взлетаем с опозданием на семь минут.

Я покатилась со смеху. Ну как было не любить его! Он был такой высокомерной сволочью, но такой бесподобной!

С ним было очень трудно работать. Первую ошибку я сделала, когда дала подписать Beatles какую-то незначительную часть контракта с представителем одной американской радиостанции. Брайана в это время не было, поэтому я собрала ребят, и они подписали. Когда вернулся Брайан, я все рассказала ему. Он стал белее полотна.

— Они же в жизни ничего не подписывали!

Он всегда страшно за них беспокоился, оберегал от неприятностей. Мне кажется, они не понимали, как много он для них делает. Я помню одну фразу Пола о Брайане… Она запомнилась мне, потому что в ней упоминался Аллен Клейн, которого Пол сейчас, разумеется, ненавидит. Брайан ездил в Америку, чтобы охладить страсти, которые там кипели из-за кинутой Джоном Ленноном фразы: “Beatles популярнее Иисуса Христа”. Очевидно, Пол не одобрял того, что делал тогда Брайан, потому что после его возвращения он сказал: “Если бы на месте Брайана был Аллен Клейн, он бы просто сфотографировался пожимающим руку Билли Грэму^[27]”».

Это ироническое замечание Пола Маккартни несправедливо, если не сказать больше. Брайан в то время был болен и отдыхал в Уэльсе.

Брайан всегда был безупречен в одежде, жил роскошно, окружал себя только отличными вещами, но все это давалось ему нелегко. И хотя он стал чаще появляться в обществе, большую часть времени он по-прежнему посвящал работе. Однако энергия его заметно шла на убыль. «Скандал из-за Иисуса» произошел летом 1966 года. К этому времени на здоровье Брайана начало сказываться длительное применение тяжелых наркотиков. Несмотря на это, он продолжал опекать Beatles, яростно борясь с собственной неспособностью заботиться, как прежде, о каждой детали их карьеры.

Венди Моджер вспоминает о произошедшей с ним перемене как о внезапной и трагической. Она рассказывает об эпизоде, случившемся как-то вечером, когда они с Брайаном находились в одном из лондонских баров:

«Мы сидели за стойкой. Я протянула руку, чтобы взять горсть орешков, как вдруг он схватил меня за руку и сказал:

— Какого чёрта ты делаешь?

— Ем орехи, — ответила я.

Смутившись, он отпустил мою руку.

— А, — сказал он, — я думал, это таблетки».