Сердцу не прикажешь

Элен не уставала любоваться этой знакомой, дорогой ее сердцу картиной. И все же только событие исключительной важности могло привести ее в Дё-Вен еще до начала летних каникул.

Отец попросил ее приехать как можно скорее, потому что знал: жить ему осталось недолго. В мир иной он отошел, держа дочь за руку, – спокойным и счастливым. Для Элен же эта потеря стала новым большим горем, но она уже привыкла страдать, и это было как бы в порядке вещей.

* * *

Человек переменчивого нрава, способный быть резким и безразличным, Анри Монсеваль сильно переменился после смерти супруги. В последние годы они с Элен сблизились, и он бывал очень рад, когда в августе они с Вероникой приезжали в Дё-Вен погостить. Анри Монсеваль покинул этот мир со спокойным сердцем и с именем жены на устах – ему не терпелось воссоединиться с ней. Все годы его вдовства дом полнился воспоминаниями об этой замечательной женщине, к сожалению, преждевременно ушедшей…

Через приоткрытое окно в комнату проникал сладкий аромат июньских роз. Франс так любила розы… Их насыщенный запах вызвал в памяти Элен образ матери. Утонченная, хрупкая и элегантная, некогда звезда оперной сцены, Франс долгое время была душой этого дома, и его стены и сад навсегда сохранят память о ней…

Особняк Дё-Вен стоял на холме, с которого был виден весь городок. Сидя на террасе, Элен какое-то время смотрела на церковную колокольню, а потом закрыла глаза и, подставив лицо теплому ветерку, прислушалась к стрекоту сверчков. Все вокруг навевало воспоминания – и давние, и сравнительно свежие.

На похороны отца собралось не много людей, и это несмотря на то, что он столько лет был самым уважаемым ветеринаром в регионе. На кладбище Элен не единожды ловила на себе чей-нибудь неприязненный взгляд. Сколько еще времени пройдет, прежде чем эти люди перестанут видеть в ней только виновницу позорного скандала?

Она явственно ощущала их презрение, смешанное с любопытством, услышала несколько обращенных в ее адрес колких фраз. Элен не раз задумывалась о том, не перебраться ли их семье в дом, где прошло ее детство, но потом вспоминала, как к ней относятся земляки, и ставила на задумке крест. Для них Элен останется грешницей, совратившей священника, в этом не приходилось сомневаться…

– И что же я получила в итоге? – грустно спрашивала она себя, вглядываясь в закатное небо.

Она скрыла от отца правду о своих отношениях с Александром. Анри Монсеваль, как и многие, считал, что в семье дочери все прекрасно. Элен же кусала губы, думая о том, как все обстояло в реальности. Вот и сейчас мысли ее невольно возвращались в недавнее прошлое…

Сколько времени прошло с тех пор, как Александр вернулся? Скоро уже два года. Два года лжи и притворства! Ненависть, которую она испытывала к нему после своей попытки самоубийства, понемногу утихла, переросла в своего рода болезненное безразличие. И все же оба супруга старательно играли свои роли – ради Вероники, которая так радовалась, что у нее теперь есть папа!

Но ряд условий Элен все же выдвинула. В интересах ребенка они с Александром будут жить в одном доме и изображать дружную семью, но не более того. В итоге Александр спал на чердаке, перестроенном под музыкальный класс, на раскладной кровати, которую убирал каждое утро. Обо всех этих семейных обедах в их домике в Ульгате и пикниках на пляже, обо всех этих полдниках и вечерних трапезах с непременным участием Вероники Элен вспоминала с болью – до того это напоминало ей плохо разыгранную комедию. Но стоит ли омрачать радость девочки? Не лучше ли и дальше скрывать свои настоящие чувства?

Для Вероники Александр сумел стать ласковым, внимательным и заботливым отцом. Элен ясно видела, что он искренне раскаивается и делает все, чтобы жене и дочке было с ним хорошо. Даже Бернар временами защищал его перед Элен. Они с Александром очень быстро подружились, и он с пониманием выслушивал признания последнего, которым, однако, не удавалось растопить холодность Элен.

– Мамочка, смотри! Я нашла землянику!

Вероника вприпрыжку бежала по стриженому газону. В розоватых сумерках эта пятилетняя красавица в белом платьице была похожа на фею. Волосы у Вероники были черные и кудрявые, а взгляд темно-карих глаз – такой же выразительный и завораживающий, как у отца… Элен с улыбкой поднялась ей навстречу:

– Нашла землянику, мое солнышко? Поделишься хотя бы ягодкой?

– Конечно, мамочка!

Девочка подбежала к террасе, все так же держа руки ковшиком, чтобы не уронить ни одной ягоды.

– Они огромные! Я дошла до самого конца сада и увидела там, возле старой стены, целое море земляники! Возьми эту, самую красивую…

– Спасибо, мое сокровище!

Мать и дочь улыбнулись друг другу – отношения у них были самые доверительные. И обе, где бы они ни находились – в Нормандии или в Провансе, – обожали угощать друг друга дарами природы – спелыми яблоками, сочными сливами… Простые удовольствия деревенской жизни были обеим по сердцу, поэтому Элен каждый год делала сидр из своих яблок и выращивала на огороде овощи и зелень.