Серебряная королева

Имоджен помчалась к Зуби. Наседающая кора уже разжала его когти, весь он был вмурован в дерево. Очи осталось только протянуть руку – и часы её.

Имоджен перепрыгнула через огромный змеящийся корень. Ветка хлестнула её по голове, она пригнулась. Имоджен была уже около ведьмы и приготовилась прыгнуть – но тут её рывком отбросило назад. Она не видела корня, который её схватил, но чувствовала, как он обвился вокруг её пояса.

Имоджен попыталась вырваться, но корень был сильнее.

– Это вообще не твои часы! – закричала она, когда деревья потащили её прочь от ведьмы.

Зуби был едва виден. Кора покрыла его целиком, оставив только лицо. Перла и Миро, крепко удерживаемые корнями, были так же беспомощны, как Имоджен.

Очи протянула руку к часам.

Однако она упустила из виду ещё кое-кого.

Конья влетела на поляну, едва касаясь лапами травы, – шерсть дыбом, глаза горят, когти выпущены. С первого взгляда было ясно, что снеголика настроена серьёзно.

Она прыгнула на ведьму, и деревья заскрипели, застонали. Очи взвизгнула от неожиданности. Имоджен торжествующе завопила, увидев, как Конья опрокинула свою добычу на землю.

В следующее мгновение ведьма и волкокошка превратились в вихрь когтей, плаща, белой шерсти и серебристой кожи. Перла кричала Конье, подбадривала свою снеголику. Наконец, Конья поборола колдунью: крупные кошачьи лапы лежали на плечах Очи, вдавливая их в землю, густые усы были прямо над лицом женщины.

«Так ей и надо, – с удовлетворением подумала Имоджен. – Посмотрим, как ей самой понравится побывать в капкане!»

Корни, обвивавшие Имоджен, сначала обмякли, а потом, извиваясь, втянулись в землю. В считаные секунды дети были свободны.

Перла и Миро бросились к Зуби. В дереве, которое напало на скрета, зияла глубокая трещина, словно от удара молнии. Зуби лежал на земле.

– Зуби! – закричал Миро. – Ты жив?

Скрет открыл огромные жёлтые глаза.

– Зуби крепок, как старый гриб, – проскрипел он.

Имоджен замешкалась чуть в стороне. Она гадала, заметили ли друзья, что она пришла на помощь последней. Наверное, они считают её ужасной трусихой…

Имоджен не могла сказать им правду, не могла признаться, что её удерживали тревожки. Они подумают, что она чокнутая, назовут её вруньей и больше не захотят с ней дружить.

– На тебе ещё остались кусочки дерева, – сказал Миро, осматривая Зуби.

Он был прав, бо́льшая часть коры осыпалась со скрета, но несколько кусков ещё висели на его ногах.

– Пожалуйста, – раздался голос. – Сжальтесь!

Имоджен почти забыла о ведьме. Она обернулась и увидела Очи в лапах у снеголики.

– Вы же не причините зла старой женщине?

Судя по виду Коньи, именно это она и намеревалась сделать.

– Старой? – озадаченно переспросила Перла.

– Очи у себя дома выглядит совсем по-другому, – сказала Имоджен.

Часы лежали у ног ведьмы. Они были сильно поцарапаны, но работали: пять стрелок тикали в такт, драгоценные звёзды висели над циферблатом.

Имоджен подняла часы и гневно посмотрела на колдунью.

– Если мы тебя отпустим, ты пообещаешь нас не преследовать?

Очи скривилась.

– Что хочу, то и делаю!

Конья зарычала ей в лицо.

– Обещаю! – взвизгнула ведьма.

Имоджен подошла к друзьям.

– Что думаете? – шёпотом спросила она.

– У нас всего две возможности, – так же тихо процедил Миро. – Убить её или отпустить.

Брови Перлы сошлись на переносице.

– Мы не можем её убить, – ахнула она. – Она же человек, а не крыса.

Перла сделала знак Конье, и волкокошка попятилась.

Очи с трудом поднялась на ноги.

– Вы свободны, – сказал Миро королевским голосом. – Но если вы ещё хоть раз обидите Зуби, тогда я…

– Что тогда? – расхохоталась ему в лицо ведьма. – Что вы мне сделаете, ваше величество? Сошлёте за горы? – Её глаза полыхнули огнём. – Вы, видать, воображаете, будто находитесь в доблестном походе? Мечтаете победить лютомужа, чтобы спасённый мир с благодарностью пал к вашим ногам? У меня для вас плохая новость, мальчик-король. Я видела ваши звёзды и знаю, что в вашем будущем нет ничего, кроме крови и смерти!

Миро побелел как полотно. Конья зарычала.

– Убирайся! – в бешенстве заорала Имоджен на ведьму.

– А вы, – прошипела Очи, продолжая пятиться назад и наставляя палец в сторону девочек. – На вашем месте я бы меньше всего боялась лютомужей! – Теперь она была уже у самых деревьев, аж ветки бешено раскачивались на ветру, словно продолжали танцевать, повинуясь приказу колдуньи. – Сильнее всех напастей страшись горящих красных глаз и дымных чёрных пастей!

Имоджен даже не знала, что на это ответить. Это что, какие-то стихи?

Очи бросила прощальный взгляд на часы, потом шагнула в темноту и скрылась за склоном холма.

Дети помогли Зуби сесть, прислонили его спиной к дереву. Миро принёс поближе фонарь Очи. Ведьма бросила его, когда убегала.

– Со мной всё в порядке, – сказал скрет. – Просто… просто нужно чуток передохнуть.

– Это было потрясающе, – сказала Перла. – Мы такие – «нет!», а она такая – «да!», а деревья такие… – Перла повертела руками. – Я и подумать не могла, что корни на такое способны!

– Я тоже, – проговорил Миро с гораздо меньшим восторгом. – Что Очи имела в виду, когда говорила про кровь и смерть?