Серебряная подкова

Так вот, сегодня мы приступаем к изучению новой области математики геометрии, которая, как вам известно, является древнейшей и большой ветвью громаднейшего "математического древа". Ее обычно связывают с именем Евклида, жившего...

Но в это время кто-то усмехнулся, гимназисты заерзали на местах, зашептались, поглядывая в сторону "Евклида Казанского". Корташевский слегка постучал рукой по столу, и этого было достаточно. Все притихли.

- Евклид, - повторил учитель, вернувшись к доске, - жил приблизительно в третьем веке до рождества Христова... Но геометрия началась еще задолго до него. Геометрия - слово греческое, в переводе на русский язык означает землемерие или межевание... Да, да, не удивляйтесь.

Название этой науки вполне соответствует ее словам:

гео - земля, метрия - измерение. Вот я принес вам инструменты, какими пользовались еще древние геометры: линейку, циркуль, угольник и транспортир. С их помощью будем чертить с вами различные фигуры, затем измерять их величины.

- Господин учитель, разрешите спросить, - поднял руку "Евклид Казанский".

- Ваша фамилия?

- Панаев... Александр.

- Слушаю вас, Панаев. Спрашивайте, - разрешил учитель.

- Вы сказали, что геометрия - измерение земли. Но как же измерять ее такими вот линейками?

Все улыбнулись, но учитель кивнул головой.

- Похвально, - сказал он. - Вопрос уместный. Как же, в самом деле, провести нам прямую линию не тут, на бумаге, а в поле? Как же, скажем, проложить межу длиной в несколько верст и точно ее измерить!

Григорий Иванович достал из корзины, принесенной сторожем, длинную веревку и железную цепь.

- Скажите, как ваша фамилия? - спросил он, обращаясь к толстому гимназисту с красным лицом и огненными волосами - тот сидел в заднем ряду и развлекался тем, что накручивал нитку на золотую пуговицу своего мундира, затем раскручивал ее.

- Моя фамилия? - поднялся гимназист. - Овчинников... Дмитрий.

- Так вот, Овчинников, для чего служит, по-вашему, эта вот цепь? Может, вы даже знаете, как ее называют?

Овчинников поднял голову, рассматривая потолок.

- Похоже, такую цепь, - начал он робко, - папаша с Макарьевской ярмарки привез. Для собаки. Потому как простую веревку...

- - Садитесь, Овчинников, - прервал его Корташевский. - Мы говорим сейчас не о собаках, а об измерении земли.

Гимназист потупился, что-то рисуя пальцем на столе.

- Садитесь, - повторил учитель строже. - А нитку оставьте в покое и слушайте урок внимательно.

Затем он обратился ко всему классу:

- Кто скажет, как эта цепь называется?

Ученики молчали.

- Разрешите мне, господин учитель, - послышался вдруг робкий голос.

- Пожалуйста, - кивнул учитель.

Все оглянулись: кто же это?

С последней у стены скамейки застенчиво поднялся Коля Лобачевский. Рядом с ним сидел Аксаков с добродушной улыбкой на губах. Толстый Овчинников, рассмотрев серебряные пуговицы на мундирчике "чужого", фыркнул:

- Заяц... разночинец...

Густые брови Корташевского сошлись у переносья, глйза его посуровели.

- Овчинников! - сказал он. - Вон из класса! Явитесь к инспектору и скажите, что я вас выгнал за нарушение порядка! За оскорбление товарища!

Пожав плечами, Овчинников нехотя пошел к двери.

Проводив его суровым взглядом, Корташевский уставился теперь на Колю, припоминая, где и когда видел этого мальчика. И почему он оказался тут, среди юношей высших классов?

- Кто вы такой?

- Лобачевский, - не сразу ответил растерявшийся Коля.

- Имя? - спросил учитель.

- Николай.

- Брат Александра?..

Коля кивнул.

- Идитем к доске, Лобачевский, - пригласил учитель. - Вот вам цепь. Что вы о ней скажете?

Коля смутился. Руки его дрогнули, когда он дотронулся до цепи. Она! Та самая, которую они втроем передали в дар гимназии!

- Рассказывайте, - напомнил учитель.

Коля вынул из корзины колышки, треногу, эккер и подробно рассказал, как надо провешивать в поле прямую линию и как строится прямой угол.

- Все это знали еще в древнем Египте, - заключил он. - Для такой работы гарпедонапты...

- Кто-кто? - спросил учитель.

- Ну... эти самые... их землемеры. Они пользовались натянутыми треугольником веревками, в три, четыре и пять единиц, хорошо зная, что угол между меньшими сторонами всегда будет прямым. Еще я прочел в старинной книге, что и в древнем Вавилоне улицы пересекались под прямым углом. Значит, уже знали...

Но Панаев прервал его.

- А ты можешь определить, скажем, площадь нашего двора? - кивнул он в окно.

- Двор-то легко измерить, - вмешался другой ученик. - А вот попробуй улицу. Да еще кривую.

- Мой дедушка говорил, - похвалился третий, - без геометрии ни одного канала не выроешь. Сам он даже разработал чертеж моста через Булак.

- И здания хорошего без чертежа не построишь, - заверил четвертый.

- Вот видите, - выслушав учеников, сказал Корташевский. - Геометрия нужна повсюду. И необходимость в ней возникла уже в глубокой древности. Он развернул принесенный лист и прикрепил его к доске. То была карта Древнего Востока, нарисованная цветными карандашами.