Серебряная подкова

- Господа, прошу запомнить: основы геометрии, как и любой науки, должны быть заложены опытным путем, потому что практическая деятельность человека, по замечательному высказыванию Ломоносова, является главной основой познания... Гельвеции недаром утверждал, что руки всегда служили человеку путеводительницами к разуму...

Взяв на столе небольшую картонную коробочку, он продолжал:

- Между различными свойствами тел - первейшее, которое прежде всего чувствам нашим подвержено и без которого другие с телом едва сопряжены быть могут, есть протяженность или то свойство тел, вследствие коего занимают они место в пространстве. Каждому видно, что протяжение простирается в три стороны: в длину, ширину и вышину. К примеру, возьмем эту коробку и нашу комнату.

Они, как и все другие предметы в природе, имеют все три измерения, причем различной величины. У деревянного кубика, - учитель отложил его в сторону, - три измерения равные. Чугунное ядро и бильярдный шар, которые также я прихватил на урок, имеют уже иную пространственную форму. Следовательно, мы должны различать и размеры, и формы окружающих нас предметов...

Григорий Иванович достал из нагрудного кармана часы, похожие на луковицу, и, взглянув на циферблат, покачал головой.

- Как быстро летит время. Хотел еще рассказать вам об основных понятиях, но, видно, уже не успеем.

Гимназисты зашумели:

- Успеем, Григорий Иванович! Мы не пойдем на перемену, рассказывайте...

Но Корташевский, улыбаясь, ответил:

- Так нельзя, господа. Надо уметь вовремя учиться и вовремя отдыхать... Сейчас я дам лишь первое основное понятие о геометрическом теле. С ним будет связано и ваше домашнее задание - что же такое поверхность, линия и точка? Учебником- предлагаю "Курс математики" Тимофея Осиповского, том второй, содержащий геометрию Эту книгу можно купить на Гостином дворе в книжной лавке Пугина. Имеется также и в гимназической библиотеке.

Выждав, пока ученики записали его задание, Корташевский начал объяснять:

- Чтобы все вам было понятно, господа, возьмем такой гример... - Он достал из корзины стеклянную колбу, наполненную какой-то жидкостью, и, к удивлению гимназистов, простую соломинку. - Вот сюда налита мыльная вода, - продолжал учитель, устанавливая колбу на подоконник. И неожиданно рассмеялся: - Вас, наверное, не придется обучать, как пускать мыльные пузыри?

Ученики оживились, а Корташевский, обмакнув сплюснутый конец соломинки, начал выдувать пузырь. Невесомый шарик быстро увеличивался, вот он уже заиграл всеми цветами радуги. Затем, оторвавшись от соломинки, покачался, как бы раздумывая, куда лететь, и наконец торжественно выплыл через открытое окно из комнаты.

- Улетел! - засмеялся Панаев. - Другой надуйте!

Учитель послушно стряхнул с примятой соломинки второй пузырь, за ним третий, четвертый... Вырастая и переливаясь на солнце, они весело друг за другом вылетали на улицу.

- Теперь вы подайте-ка мне то ядро на столе, - обратился он к одному из учеников. - Спасибо... Мыльный пузырь и чугунное ядро. Имеется ли в них что-нибудь общее?

- Круглые, - нерешительно сказал кто-то из учеников.

- Совершенно верно, - подтвердил Корташевский. - Пузырь и ядро имеют одинаковую протяженность. Или точнее - одинаковую пространственную форму. Поэтому представляют они одно и то же геометрическое тело - шар, хотя физические свойства и размеры у них разные. Вот посмотрите сюда еще раз. Внимательно...

Григорий Иванович взял соломинку и начал выдувать очередной пузырь. Но в это время в коридоре послышалось шарканье чьих-то поспешных шагов и громкий раздраженный голос: "Господин директор, какой позор! В этом классе во время занятий гимназисты пузыри пускают... Не верите? Сам губернатор видел! Мы стояли напротив здания и вдруг!.. Летит!.. Один за другим!.."

От сильного толчка распахнулась дверь. На пороге стоял разъяренный директор. Корташевский, оглянувшись на Яковкина, щелкнул по соломинке, и новый радужный пузырь, подхваченный сквозняком, стремительно поплыл в окно.

- Тээк-с! - выдохнул Яковкин, зло сверкнув глазами, и, громко хлопнув дверью, чуть не побежал из класса.

В эту минуту послышался внизу продолжительный звонок. Но гимназисты не вскакивали, как всегда, на этот раз они сидели молча и ждали, что скажет учитель.

- Николай Лобачевский, - произнес наконец Григорий Иванович. - Вы оставили свой класс и пришли на мой урок. Имели на это разрешение? Спросились?

- Нет, - сказал Коля.

Учитель нахмурил брови.

- Григорий Иванович, - поднялся рядом с Колей Аксаков. - Это я виноват... Ему хотелось побывать на вашем уроке. Он любит геометрию...

Не повернув головы, учитель спросил:

- Больше вам нечего добавить?.. - Затем, обращаясь ко всем, кивнул на дверь. - Вы свободны... Лобачевский, останьтесь.

Гимназисты неохотно вышли в коридор.

- Ну-с, молодой Евклид, - улыбнулся Григорий Иванович. - С какого же урока вы сбежали, чтобы слушать геометрию?

- С катехизиса, господин учитель... Закона божия.

Корташевский сдвинул брови.

- Это хуже. Узнает Яковкин - вам не поздоровится.

Вы об этом не подумали?