Серебряная птичка

— А, вы про красный цветок, наверное? — сообразил оруженосец. — Все потихоньку толкуют про этот цветок. Так нет его, милорд. Я сам бегал смотреть сегодня. Только белые. Тут говорят, что, может, это всё обман, милорд? Ну с чего бы вместо белых вдруг появился красный? Позвольте идти, милорд?

— Иди, — Найрин махнул рукой.

Итак, не хорошо. Нет красного цветка…

Глава 29

Красного цветка не было и быть не могло — когда миновали несколько дней, отведенные Челле на выздоровление, когда знахарка Тала её осмотрела и сказала «можно» — Сайгур понял, что ничего не хочет. Вот так, вообще. И до её выздоровления, когда она спала на другой половине их кровати, тоже не хотел, но это хоть было объяснимо — совестно искать любви с бледной немочью. Надо дать ей набраться сил, заботиться. А теперь?

Впервые с тех пор, как Сайгур повзрослел, то есть за немало лет, его тело оставалось равнодушным к красивой женщине, несомненно желанной для любого мужчины!

«Дар в том, что никто и никогда не возьмёт тани против её желания».

Не против согласия, нет. Желания!

Желание девственницы, демоны! Девственницы, которую ещё не научили любви! Точно ли оно возможно?!

Дар? Проклятье? Род вымрет, если капризная девчонка не захочет мужчину? Так не бывает. Женщина носит детей и рожает их независимо от своих желаний. Это гарантия продолжения рода, и того, что земли и замки под достойной защитой. Иначе тани запросто окажется во власти того, кто складно поёт, может заморочить голову, налить меда в уши… Воображение услужливо нарисовало женоподобного красавчика с арфой, смешного и слабого. Это развлечение для избалованных дам, а не мужчина и не воин. Недаром «сладко петь» означает и «складно врать».

Сайгур подумал это, и поёжился от неожиданной догадки. Посмотрел на спящую жену. Она до подбородка завернулась в одеяло, заплетенные волосы немного растрепались, рыжих завитков хотелось коснуться.

Что получается? Чтобы жена его захотела, он должен уметь складно врать! Удивлять и развлекать! Ведь и Юна об этом упоминала.

Проклятье! Он не умеет этого вовсе. Скорее будет угрюмо молчать. Хотя…

Почему с Нантель не приходилось изображать шута? И с Астой. Как обходились остальные его женщины? Даже принцесса ничего подобного не требовала!

Значит, необязательно? Или они его не хотели? Или им всем всего лишь было что-то от него нужно?..

Нет. Что могло быть нужно принцессе, у которой и так есть все, то есть много больше того, что он способен подарить?!

И у Челлы тоже есть почти всё. Она практически принцесса.

Сайгур перекатился на спину, полежал, рассматривая потолок. И что делать?..

Он искренне не понимал. Мысленное сравнение жены с красивой кошкой, роскошной пушистой рыжей кошкой, пришедшее в голову в первую их ночь, только закрепилось. Таких кошек он видел в одном замке в Руате, их привезли издалека, забавы ради купив за золото, равное их весу. Кошку можно любить, ласкать и баловать, ухаживать, угощать вкусными кусочками, гладить её и чесать за ушами. Но хотеть как женщину, и ожидать от неё сыновей?

Вот именно. Невозможно.

Сайгур даже застонал сквозь зубы. Он ведь с ума сойдёт от таких мыслей!

Или уже?..

— Милорд? Что с вами? — спросила Челла.

Она проснулась. Голос удивленный и даже немного встревоженный.

— Всё хорошо! — он ответил резко, и она замолчала.

— Всё хорошо, миледи, — повторил он мягче, сообразив, что надо ценить такой момент.

Она на этот раз смотрела чуть теплее, без того холодного равнодушия, которое не пропадало с её лица с тех пор, как на её руке заклепали браслет. Он настоял. У неё должна быть защита от собственного легкомыслия, у этой «птички Дьямона».

Он протянул руку, предлагая положить на неё голову.

Да-да, привыкай ко мне, девочка…

Она предложение не приняла, напротив — села на постели, обхватив руками колени.

— Я хотел бы поблагодарить вас за спасение брата, — сказал Сайгур. — Мне объяснили, в чем была проблема. Что вам подарить? Не могу придумать.

— Рада, что смогла помочь, — просто сказала Челла. — И я действительно хочу от вас подарок.

— Какой же? — Сайгур приподнялся на локте.

Она хочет подарок — разве не хороший признак?

— Девушку. Рабыню, — сказала Челла. — Она здешняя, я знала её сестру, и хочу себе её. Подарите? Правда, её покупал ваш брат, но разве это нельзя решить?

— Можно, — сказал Сайгур. — она ваша. Брат согласится, на крайний случай мы договоримся.

И он испытал мимолетное удовлетворение оттого, что Челла попросила девушку у него, а не стала дожидаться выздоровления Найрина.

— Спасибо, милорд! — улыбнулась Челла.

— Мужей благодарят поцелуями, — подсказал Сайгур.

Чуть помедлив, она нагнулась к нему и поцеловала в щёку.

Как нелюбимого дядюшку. Но хотя бы сама…

— Девушка ваша, но с оговоркой, — добавил он. — Она со временем получит свободу. Я обещал. Когда исполнится одно условие.

— Что ж, я согласна и на оговорки, — не расстроилась Челла. — А каково условие?

— Этого не скажу. Довольно и того, что вы получили девушку. Или хотите угадать? — он улыбнулся.

— Не стоит, я подожду. Я не любопытна. Не лезть в дела мужа — добродетель, да, милорд?