Серебряная птичка

— Сиятельная тани Гайда не наградила тана Сайгура. Она его наказала.

— Что? — Юна отложила листы и села, он мягко удержал её ногу в ладонях, продолжая поглаживать. — Что ты сказал?

— Ещё немного, и вы убедитесь. Когда лучше узнаете его характер. Это же так очевидно. Дьямон для человека с таким характером всё равно что ловушка, в которую нельзя не попасть. Глубокая яма с ровными стенами. Жестокое наказание без капли колдовства. Сиятельная тани Гайда всего лишь понимает его характер. Он никогда не добьётся любви тани Челлы. Ему придется только зализывать раны, моя тани. Он уже начал.

— Да ты провидец? — Юна усмехнулась, разглядывая Таюра, который ни на мгновение не прекратил свое занятие.

— О нет, моя тани. Я внимательный.

— Это интересно, — она выдернула ногу из его ладоней. — Хорошо. Спасибо. Кипяток для чая, Таюр.

Глава 28

Найрин болел больше недели, и провел это время во сне. Точнее, он иногда просыпался, и вскоре засыпал опять. Сначала его лишь поили водой, потом он стал понемногу есть и вставать, кто-то младших оруженосцев был рядом и помогал — помыться, переодеться, пройти до окна и обратно. Но главное — Найрин спал. А потом вдруг проснулся. Спать уже не хотелось — непривычно и так радостно. Слабость ещё не прошла, но теперь хотелось жить.

— Милорд! — мальчишка-оруженосец поднёс к его рту чашку с отваром. — Что прикажете, милорд? На кухне уже варят кашу, скоро принесут…

— Или в лес со своей кашей! — пробормотал Найрин, глотнул один раз и отмахнулся.

Почему-то каша, вкусная, рассыпчатая, с какими-то фруктами, вспоминалась. И бульон. И жидкий суп с крупой и кореньями. Ничего этого он теперь не хотел.

— Неси жаркое, найди где-нибудь, — попросил Найрин. — И побольше. И хлеба!

— Как скажете, милорд… — мальчишка закивал и посмотрел на что-то позади Найрина.

И оттуда раздался серебристый женский смех.

И сразу вспомнилось — руки, кисти рук, ласковые и чуткие, что то и дело оказывались в его руках, и наоборот — гладили его пальцы. Руки женские, потому что такие маленькие, с длинными пальцами, и браслеты на тонких запястьях, и ещё какие-то шарики, каменные на вес и на ощупь, размером с крупные орехи, они были. Откуда это воспоминание — сон? Нет…

— Леди Челла?

Он приподнялся, чтобы оглянуться, но не успел — женщина подошла, оказалась перед ним.

Не Челла, а Юна. Мачеха Челлы.

— Ну вот, лорд Найрин, теперь всё будет хорошо. Вы нас немного напугали. Но теперь вам с каждым часом будет становиться лучше. Мясо принесут, только пока совсем немного. А к ужину получите цыплёнка.

— А леди Челла… — пробормотал он и смутился.

Кажется, даже покраснел.

— Челла передаёт вам привет и желает скорейшего выздоровления.

— Она… здесь… простите, леди, я, видно, ошибся…

Юна сделала знак, и оруженосец подвинул ей табурет. Она села, расправив платье.

— Отправляйся на кухню, добудь жаркое лорду, — велела она мальчику.

Когда за тем хлопнула дверь, ответила Найрину:

— Челлы здесь не было. Она тоже пострадала, но быстро поправилась. Это вам мы давали силу понемногу, так решила наша знахарка. Вы едва не умерли.

— Что с Челлой? — он испугался, даже в холод бросило.

Хотя сказано же — она уже поправилась.

— С ней то же, что с вами, — пояснила Юна. — Она слилась. Слила силу больше возможного, спасая вас. Точнее, она остановилась у черты, так что с ней всё не страшно. Это вы потратили сильно больше, чем могли, и едва не убили себя. Ваше тело пострадало. Поэтому вы выздоравливали дольше.

— Нет, что вы, леди… — он помотал головой.

Он занимался с наставником, и такого не случалось. От перерасхода гибнут только мальчишки-неумехи, а он не мог. Это даже стыдно. И тут же вспомнился совет Сару-Фагунды — приобрести какой-то браслет. Он запутался. Что происходит?

— Я научу вас, — Юна нагнулась к нему, опираясь руками о колени и сцепив перед собой руки. — Тут, в Дьямоне, с вами кое-что случилось. Ваша сила плеснула и стала расти, пропала устойчивость. Это хорошо, вы справитесь и станете сильнее. Хорошо ведь? А я помогу. Поначалу, а потом, если нужно, пригласим вам умелого наставника.

Он смотрел на браслеты на её запястьях и понимал — это они, те самые. И руки те самые. А каменные шарики — вот, пара их лежит на столике у изголовья. Что это такое, что за артефакты? И… как он прикасался к Юне?.. Ведь прикасался, он помнит…

— Это вы возились со мной всё это время, леди Юна?

— Да, я. И бай Тала. Жена вашего брата не приходила, лорд Найрин. Если вам что-то показалось, то это ваши грёзы, не более. Бай Тала категорически запретила Челле к вам приближаться. Это для неё вредно.

— Да, конечно, — он откинулся на подушку.

Все правильно. Жена брата, она и не могла и не должна. Его снова морочили дурные грезы.

— И вот, лорд Найрин, поскольку вы поправились, — Юна сняла с руки легкий темный браслет и надела на запястье Найрина, застегнула тугой серебряный замочек. — Запирающий браслет. Это защита, лорд Найрин. То, что вам необходимо. Позволит всё, что нужно, но ограничит в нужный момент, с ним вы не сольетесь. Поносите немного, а потом я проверю, как он действует.