Серебряная Птица

Присела девушка на бережку, пригорюнилась. А сильно кручинилась Зоряночка о пропавшей по воле Страхиндеи шкатулке с её содержимым. Сидит, слёзы горькие катятся ручьём. Достала из кармана платочек. Глядь, а из него и пёрышко вылетело. Знать случайно выпало из шкатулки и затерялось в кармане. Обрадовалась тут девушка и воздала хвалу Боженьке. Берёт тогда она это пёрышко, подкидывает вверх и молвит:

«Лети, лети пёрышко
За высоку горушку,
Божье создание,
Исполни моё желание,
верни мне мою шкатулку
с перстеньком и зёрнышками».

Ветер подхватил пёрышко и унёс за синие горы, а в руке Зоряночки вдруг очутилась заветная шкатулка со всем её содержимым. Обрадовалась тут девушка, поблагодарила Всевышнего и тронулась в путь. Долго ли, коротко ли шла она под палящими лучами солнца, только наконец добралась до владений шаха Кулдык Булдык-бея. Грозная стража тут же схватила девушку и представила пред очи своего повелителя.

– Зачем явилось ко мне, дитя неразумное? – вопрошал он громовым голосом. – Где это видано, где это слыхано, чтобы вот так, не боясь, явиться ко мне. Передо мною трепещут даже сильные мира сего, а тут какая-то пигалица по собственному желанию ко мне сама в рабыни пожаловала. Что тебе надобно от меня, отвечай?

Девушка рассказала, зачем пожаловала к нему. Тот только рассмеялся.

– Да знаешь ли ты, глупое создание, сколько у меня народу на работах подневольных томится? Видимо-невидимо. Если б даже и захотел, где я отыщу твоих родителей. Да и они тебя навряд ли узнают. Ведь сколько времени прошло с той поры, когда ты была ещё в пелёнках.

И повелел шах своим слугам отвести девушку на работу, к своим рабам.

– Вот дурёха-то! – смеётся он. – Ведь надо же, сама напросилась. Пускай теперь сама на себя пеняет.

И привели Зоряночку слуги в край пустынный, где одни лишь камни да песок. А там наро-оду, что муравьёв в муравейнике. Одни мужчины разбивают камни, другие на руках их относят к строящемуся дворцу невиданных размеров, вершина которого теряется где-то в облаках. Женщины воду им подносят в больших глиняных сосудах, еду варят.

Узрела всё это девушка, закручинилась. «Да как же мне среди стольких людей родителей своих сыскать?» – с горечью подумалось ей, и занялась Зоряночка слезами горючими.

– О чём кручина-печаль твоя, дитя милое? – спросила какая-то сердобольная женщина. – Отчего ты так плачешь, слезами умываешься?

– Да как же мне не плакать, тётенька, – отвечала девушка, – если не суждено мне отыскать своих папеньку с маменькой, – и рассказала всю свою историю от начала до конца.

И разнеслась тут весть среди всего люда подневольного о том, что какая-то девушка из далёкого далёка ищет своих родителей. У многих грудные детки остались когда-то сиротами по воле разбойников. Стали тогда тайком от надзирателей приходить к Зоряночке женщины, чтобы узнать, не их ли это дитя.

Зоряночка находит маменьку с папенькой и освобождает пленников

Спустя тридцать два дня и один день к девушке подошла худая, измождённая, ещё не совсем старая женщина, одетая в лохмотья. Густую, седую копну волос её тихо шевелил ветер, а большие, синие глаза, смотревшие из-под чёрных бровей, горели неувядающей надеждой. При виде её у девушки вдруг защемило сердце.

– Ох и тяжек же ты непосильный труд подневольный! – как бы разговаривая сама с собой, изнурённым голосом произнесла женщина, в изнеможении опускаясь на камень. – Откуда ты, и как сюда попала?

Как только девушка поведала женщине о себе, та вдруг встрепенулась, быстро встала и подошла к рассказчице.

– Мою доченьку тоже звали Зоряночкой, – пристально глядя в глаза девушке, молвила женщина, – но у неё за правым ушком было родимое пятно, похожее на крестик. Есть ли оно у тебя?

– Не знаю! – в глубоком смущении ответила девушка.

Да и откуда ей было знать, если пряди золотистых волос её – сколько она помнила себя, – всегда были распущены и прикрывали ушки, а зеркальцами она никогда не пользовалась.

– А можно мне посмотреть? – сгорая от нетерпения, попросила женщина и, не ожидая ответа, заглянула за правое ушко девушки.

– Доченька моя, Зоряночка! – тихо заплакала женщина, принимая её в материнские объятия. – Наконец-то Всевышний услышал меня и смилостивился.

– Маменька, милая! – зарыдала девушка, опустив голову на плечо матери. – Ужель это вы? Боже мой! Счастье-то какое! Как долго ждала я этой встречи. Теперь ничто нас не разлучит с вами, – молвила девушка, спросив: «А жив ли, здоров мой папенька?»

Та указала ей в сторону каменоломен.

– Да жив, жив твой папенька. Камни таскает да дворец строит. Только уж очень плох стал, слаб, сил никаких нет. Боюсь, как бы чего не сталось с ним.

– Ну как бы там ни было, маменька, теперь мы снова все вместе, – молвила Зоряночка, – и теперь уж точно знаю, как надобно нам поступить дальше.

– Что ты надумала, дитя моё драгоценное? – с нескрываемым испугом в больших глазах осведомилась женщина.