Серебряная выдра (СИ)

— Тебе нечем дышать? — подобно змее прошептал Люциус. — Зато все годы войны тебе в отличие от многих, дышалось гораздо свободнее! А я всё никак не мог взять в толк, как, будучи столь поганой на язык тварью, ты вечно выходила сухой из воды?

Скитер попыталась вытащить из кармана палочку. Но Люциус был предупредителен, он наставил свою палочку на её руку.

— Глациус! — произнёс он, и рука Скитер мгновенно начала покрываться инеем.

Женщина пронзительно закричала.

— Хватит орать! Если не хочешь, чтобы я заморозил ещё и твой гнилой язык! — прошептал Люциус.

Он приставил палочку к её перекошенному рту, и в следующую секунду Скитер присмирела.

— Вы ответите за это! — простонала она.

— А почему ты сама не хочешь ответить за то, что все годы войны была шпионкой Беллатрисы Лестрейндж? Приносила ей на крылышках свежую информацию о планах сопротивления. Не удивительно, что в своих книгах ты так активно поливала грязью Дамблдора и иже с ним. Все воспринимали тебя только как брехливую мелкую собачонку, которая всеми правдами и неправдами пыталась нажиться на чужом грязном белье, но меня тебе уже не провести! Я прекрасно помню, как маленький зелёный жучок, раз за разом влетал в оставленную кем-то открытой форточку в моей столовой. Этот маленький жучок нашёптывал Беллатрисе на ухо все выведанные тайны… Или министерство осведомлено и об этом?

— У тебя нет доказательств, Люциус! — задыхаясь, воскликнула она.

— Мне они и не нужны! Я не буду ждать твоего заключения в Азкабан, а лично размажу твоё мерзкое насекомье тело по полу!

Скитер сотрясли рыдания.

— Я ничем не хуже тебя! Я просто выживала точно также как и ты!

— Это просто чудо, что ты избежала какого-либо наказания! Твоя удобная форма оказалась просто незаменима и для Пожирателей, и для Министерства, — улыбнулся Люциус. Глаза его налились кровью. — Вот только она не спасла тебя от этого мгновения.

— Чего ты хочешь? — простонала та, начиная обмякать в его руках, и Люциус понял, что она теряет сознание.

— Слабачка! — выплюнул он и, приникнув прямо к её уху, чтобы слова навсегда врезались Скитер в память, проговорил как можно более вкрадчиво: — Если из-под твоей руки выйдет ещё хоть одна лживая строчка обо мне или моей жене, то будь уверена: в следующий раз я этой руки тебя лишу!

— Люциус! — раздался тихий голос Гермионы из-за двери.

По лицу его пробежала дрожь. Он совсем забыл о времени! Кровь ударила в виски. Скитер провалилась в обморок, и он отпустил её шею. Тело женщины безвольно съехало на пол. Люциус быстро посадил её в угол, приложив спиной к деревянной тумбе под раковиной.

— Люциус! — более настойчиво позвала Гермиона.

Он взмахнул палочкой, снимая с помещения изолирующие звук чары, дёрнул шнурок сливного бачка, пригладил рукой выбившуюся прядь волос и как ни в чём не бывало вышел из туалета, стараясь быстрее закрыть за собой дверь.

— Да, дорогая! — на лице его засияла белозубая улыбка.

— У тебя всё в порядке? — нерешительно спросила Гермиона.

— Да, я просто решил дать тебе возможность побеседовать с журналистом без меня. Он постоянно обращался ко мне, а я хотел, чтобы ты имела возможность высказаться.

— Тебя не было почти пятнадцать минут…

— Всего пятнадцать минут? — ещё шире улыбнулся он. — А я полагал не больше пяти.

— Люциус, — вздохнула Гермиона. — Я знаю, что ты не хотел давать это интервью, но, мне важно, чтобы мы оба… Ну, пожалуйста, — подойдя к нему ближе, она обвила руками его шею, — ради меня!

Её нежные губы коснулись его подбородка, и он невольно подался ей навстречу. Что-то неприятно липкое пробралось ему под сердце. В голове мелькнула безумная мысль взять и во всём ей признаться, но он только тяжело вздохнул.

— Хорошо, — сказал он. — Пойдём и покончим уже со всем этим.

Гермиона улыбнулась и пошла в зал. Люциус помедлил. До его слуха долетел невнятный шорох, раздавшийся в туалетной комнате, после чего всё стихло, и, натянув на лицо самую дружелюбную из всех возможных улыбок, он последовал за женой.

— На чём вы остановились? — спросил он, прислоняя свою трость к столу и опускаясь на стул рядом с Гермионой.

— Я как раз рассказала о том, что твоим патронусом тоже оказалась выдра. Надеюсь, ты не против? — улыбнулась она, и снова обратилась к мистеру Брауну: — Это конечно очень личное, но мне кажется, как нельзя лучше демонстрирует то, насколько изменился Люциус.

— Какая удивительная история! — воскликнул мистер Браун. — На моей памяти, далеко не у всех глубоко женатых и горячо любящих друг друга пар, одинаковые патронусы! Даже у нас с моей дорогой женой патронусы всегда были разные, и это было неизменно, увы, хоть мы и прожили душа в душу без малого тридцать лет!

— Я, признаться честно, — сказал Люциус. — И сам был весьма шокирован, когда обнаружил это. Не сразу даже понял, что за нелепое существо выскочило из моей палочки!

Гермиона засмеялась и шутливо толкнула его кулачком в бок.

— А как, позвольте спросить, на ваше желание жениться второй раз отреагировал ваш сын, Драко? Учитывая тот факт, что его мачехой в итоге стала Гермиона — бывшая сокурсница.