Серебряная выдра (СИ)

— Ни о чём не беспокойся, — произнесла она. — Люциус любит тебя! Видела бы ты его лицо, когда грохнулась в обморок! Как по команде они с Драко схватились за палочки, чтобы левитировать тебя на диван. — Астория рассмеялась, стыдливо прикрывая рукой рот. — Оба поняли, что немного перегнули палку… От их противостояния не осталось и следа! А потом, как только ты открыла глаза — всё началось заново.

— Это ужасно! — Гермиона вспыхнула. — Это что же значит, они дурачат меня?

— Нет, конечно! Я совсем не то хотела сказать, — Астория крепче сжала её ладонь. — Они оба просто ещё дети в душе, и им очень нравится то, как искренне ты реагируешь на них! Меня, например, это уже не пронимает…

— Так вы не уедете завтра? — удивилась Гермиона.

— Думаю, что нет, — Астория мотнула головой. — Вот увидишь, они выйдут из кабинета Люциуса с такими лицами, будто между ними происходил длинный и трудный разговор, с признаниями, взаимными извинениями и прочими глупостями, призванными объединить непримиримых отца и сына… Но, на самом же деле, я уверена, они сейчас просто пьют огневиски и обсуждают какую-нибудь дребедень, абсолютно не имеющую отношения ко всему тому, что между ними тут произошло.

Гермиона с шумом выдохнула. Ей показалось, что Астория только что ударила её чем-то тяжёлым по голове.

— Мне, наверное, никогда этого не понять, — прошептала она.

— У них в семействе так заведено, — Астория вновь откинулась на спинку дивана. — Мне кажется, что эмоции, которые они получают во время подобных споров, просто позволяют им чувствовать себя живыми. Если ты вспомнишь все произошедшие когда-либо между вами с Люциусом сцены, все трудности через которые вы прошли, то увидишь, что от всего этого он получал неподдельное удовольствие, даже если это заставляло вас обоих испытывать страдания. В этом и заключается интерес. Если ты хотела узнать секрет счастливой жизни с Люциусом, приготовься к тому, что эта самая жизнь у вас не должна быть пресной. Рутина будет угнетать его, как и угнетала, когда он был женат на Нарциссе. Вот откуда его попытки покуситься на мировое господство, готовность влиться в любую авантюру, пощекотать нервы себе и окружающим… Конечно, когда он попал в Азкабан, когда началась полномасштабная война, он понял, что авантюра затянулась, но было уже поздно сматывать удочки…

— Ты в чём-то права, — рассеянно прошептала Гермиона.

— Я права во всём! — решительно заявила та. — Ты же не могла не заметить, что все трудности, через которые вы прошли, осуждение и сопротивление, которое встретили со стороны общества, только укрепили ваши чувства?

— Да, но, я думала, что это из-за нашей любви друг к другу, — Гермиона несмело взглянула на неё.

— Конечно! Это самое главное! — кивнула та. — Но ещё и потому, что Люциус просто упивается этой борьбой с окружающим его пространством. Ведь, в ином случае, жизнь была бы просто скучной, не так ли?

Последнюю фразу Астория произнесла с интонацией Люциуса, отчего у Гермионы защипало в глазах.

— Неужели это означает, что наша жизнь никогда не будет спокойной? Неужели, для того чтобы поддерживать счастье в семье, мы всегда должны будем бороться с чем-то или кем-то?

— Да брось! — всплеснула руками Астория. — Признайся, что тебе и самой нравится эта бурлящая событиями жизнь, когда периоды борьбы, как шторм на море, сменяются спокойствием и гармонией, а потом всё повторяется вновь и вновь… Если бы это не приносило удовольствие и тебе тоже — вашей свадьбы и вовсе бы не состоялось. К тому же, Люциусу уже за пятьдесят и он начинает постепенно успокаиваться. Есть шанс, что со временем, периоды затишья, начнут приносить ему гораздо больше радости, чем периоды бурь…

В следующий момент дверь в большой зал распахнулась, и на пороге возникли Люциус и Драко. Лица у обоих, как и предсказывала Астория, были очень серьёзные.

— Ну, что, — обратилась Астория к своему мужу. — Мне собирать вещи?

— Думаю, мы всё же погостим здесь ещё пару дней, — пробормотал Драко.

Астория обратила на Гермиону насмешливый взгляд, и они с Драко удалились в свои комнаты. Люциус тоже многозначительно посмотрел на Гермиону, и тяжело опустился рядом с ней на диван.

— Всё выяснили? — спросила она.

— Да, — патетично провозгласил он. — Я высказал ему всё, что было у меня на душе, и мы примирились…

— Ну и хорошо, — сказала Гермиона, уткнувшись носом ему в плечо, а затем тихонько рассмеялась.

— Могу полюбопытствовать, что тебя так развеселило? — Люциус нежно погладил её по плечу.

— Ничего, — она мотнула головой и прошептала: — Просто горжусь тобой…

***