Серебряное пламя

   Когда они оказались в сумерках под пологом деревьев, Силмароин выпустил одну ее руку, развернулся и потащил девушку вглубь зарослей. Она почти бежала следом за ним, не замечая ничего вокруг, словно находясь во сне. И как только пропали последние просветы в листве орешника, обрамляющего сад, мужчина резко остановился. Подхватил по инерции налетевшую на него Тинэ за талию, чуть поднял над землей, после чего развернулся и прижал ее к стволу огромного кедра. Девушка снова, как и в зале, обхватила его ногами. Дохнув холодком, он склонился и мягко поцеловал ее. В ответ она нетерпеливо куснула его за прохладную нижнюю губу, инстинктивно стараясь разогреть остывшую кожу.

   Издав короткий полу-стон, полу-рык, Великий Лорд отстранился и, непристойно усмехнувшись, начал распутывать шнуровку на лифе ее платья. Неторопливые движения его слегка дрожащих рук вызывали странную тревогу, которая приятно щекотала нервы.

   Освободив грудь от ткани, мужчина несколько мгновений разглядывал её. Потом, глубоко вздохнув, медленно накрыл ладонями мягкие холмики, увенчанные затвердевшими розовыми сосками, легонько сжимая и разжимая пальцы, словно проверяя упругость. Тинэ выгнулась, схватившись за его плечи, чтобы дать ему возможность делать то, что он хочет и хоть как-то удержаться от желания прильнуть к жесткому телу, вдавиться, впитаться в него.

   Оглушенная мощным всплеском новых ощущений, она закрыла глаза. Сердце так сильно стучало, что девушка буквально чувствовала, как оно толкается сквозь ребра. Сознание плыло вслед за нетерпеливыми движениями рук Силмароина, сосредоточенное только на том, как отзывается на прикосновение его прохладной кожи её раскаленное тело.

   Быстро склонившись, он плеснул по лицу Тинэ пологом густых волос, пахнущих терпким ароматом трав, и прижался губами к ее шее – туда, где в тонкой жилке отчаянно бился пульс. Девушка впилась ногтями в его плечи и заставила себя замереть в почти болезненной неподвижности – странное нетерпение охватило ее, и она боялась неумелыми суматошными действиями, к которым стремилось все ее существо, нарушить колдовское состояние, окутавшее разум.

   Она не уловила момента, когда он распустил шнуровку брюк. И хотя, казалось, была целиком поглощена прикосновениями мужчины и собственной реакцией на каждое из них, а все равно не осознала к чему все идет, когда он уверенно запустил руки под вспенившуюся вокруг его талии юбку. Плавно проведя ладонями по внешним сторонам ее бедер, он так же уверенно переместился к внутренним, и стремительно отодвинув край трусиков, неожиданно взметнулся вверх, вталкивая в нее свою напряженную плоть.

      Тинэ оказалась не готова к ощущениям, которые немедленно возникли после такого молниеносного вторжения. Это получилось не так приятно, как она ожидала, но и не сказать, что бы совсем плохо. Скорее просто неудобно. Сразу почему-то воздух окатил обнаженную кожу вечерней прохладой, жесткая кора впилась в спину, а весь туман улетучился из головы. Теплая волна, до сих пор не дававшая ей думать и чувствовать всё окружающее, внезапно схлынула, съеживаясь и сосредоточиваясь внизу живота маленьким шаром пламени.

   Силмароину видимо было тесно внутри нее и он очень медленно проталкиваться глубже. Мышцы его плеч под ее пальцами вздулись от напряжения. Лбом он прижимался к ее ключице, и девушка не могла разглядеть выражения его лица. Зато впервые с трезвой головой почувствовала такую близкую, непривычную, практически влившуюся в нее звериную мощь Великого Лорда. Он был полностью одет, тогда как она, с распущенной до самой талии шнуровкой и задравшимся до середины бедер подолом платья ощущала себя обнаженной. И беззащитной. Казалось, мужчине стоит приложить лишь небольшое усилие, и она легко сломается в его руках. От этих мыслей огненный комок внизу мгновенно вырос.

   В это же самое время Силмароин вдруг перестал двигаться внутри нее. Вскинув голову, он судорожно вцепился руками в ствол дерева. Пронзительные, почти светящиеся в темноте серые глаза расширились, а брови слегка взметнулись, выдавая сильное потрясение. Бросив на Тинэ быстрый взгляд, он чуть нахмурился и застыл, будто превратившись в глыбу сверкающего льда, оправдывая свое имя.

   Пугающая бесстрастность его лица, за которой девушка легко угадывала лихорадочную работу мыслей, заставила ее почувствовать себя совсем неуютно. Она не понимала, что с ним происходит, но каким-то шестым чувством осознавала, что от мужчины сейчас можно ожидать всего чего угодно – с него станется невозмутимо отстраниться, поправить одежду на себе и на ней, и сделать вид, что ничего не произошло.