Серебряное прикосновение

Дела Эстер продвигались успешно, во многом благодаря протекции Джеймса. Он рекомендовал ее мастерскую всем своим знакомым, и с его легкой руки у Эстер появилось много новых состоятельных клиентов. Из всех металлов Эстер все так же предпочитала серебро. И совсем не потому, что презирала неблагородные металлы. Она не меньше Джона любила возиться в мастерской, не важно, что приходилось делать, дорогое серебряное украшение или какую-нибудь безделушку из обычного камня. Изделия Эстер, простые, но облагороженные восхитительно легким серебряным налетом, были по карману даже тем, кто раньше и подумать не мог о том, чтобы приобрести серебряную вещицу. Эта работа приносила Эстер радость и удовлетворение. Хотя, разумеется, основной доход ее мастерская получала от дорогих заказов, а дорогие заказы делали, естественно, богатые клиенты. Потому-то Эстер с жаром ухватилась за идею Джеймса. Однако на ее пути к дорогим заказам и богатым клиентам стояло непреодолимое препятствие.

— Ты знаешь, — ответила она на вопросительный взгляд Джеймса, — я бы с радостью, но, к сожалению, финансовые издержки…

Он нетерпеливо поднял руку, останавливая ее.

— Считай, что этой проблемы не существует. Выставка — дело верное, и я с удовольствием вложу в нее деньги. Рассчитаемся позже, когда пойдут заказы.

Питер одобрил идею выставки, даже Джосс загорелся. Впрочем, Эстер предвидела это. Все трое сразу сели за стол обговорить детали. Выставку назначили на декабрь, договорившись заблаговременно снять зал в самом центре Лондона. За хлопотами и не заметили, как пролетело время.

— Знаешь, — с легкой усмешкой как-то сказала Эстер Питеру, — пусть я уже девять раз бабушка, если сосчитать детей Джосса и Летисии вместе, пусть мне давно стукнуло шестьдесят, но у меня такое ощущение, что все только начинается.

Она импульсивно положила руку ему на плечо.

— Напиши Уильяму о выставке. Пошлем по старому адресу. Может, и дойдет.

— Хорошо, напишу.

Питер прекрасно понимал, что Эстер надеется таким образом напомнить Уильяму о себе. Однако он очень сомневался, что новое письмо заставит Уильяма отписать домой хоть пару строк. Уже четыре года от него ни слуху ни духу, и вряд ли дело сдвинется с мертвой точки, если Питер напишет ему о выставке.

Однако известие о грядущей выставке кое-кого, не в пример Уильяму, здорово расшевелило. Джонатан сразу изменил все свои планы на будущее. Раньше он не принимал мастерскую Бэйтменов в расчет. Джонатан всегда мечтал попасть в теплое местечко в какую-нибудь известную мастерскую, где можно было бы и капитал сколотить, и стать более или менее известным мастером, прежде чем он начнет свое собственное дело. Ни денег, ни громкого имени мастерская Бэйтменов дать не могла, поэтому Джонатан и высматривал мастерскую на стороне. Подумывал, как бы присоединиться к мастерам, которые работают с золотом. Дело это прибыльное, правда, и конкуренция большая, без хорошей поддержки здесь делать нечего. А обзавестись постоянными клиентами, как хотел Джонатан, и вовсе невозможно. Пока Джонатан раздумывал и прикидывал, все вдруг изменилось, как по мановению волшебной палочки.

Джонатан узнал о выставке за несколько дней до получения звания мастера. Он сразу понял, какие выгоды принесет эта затея лично ему. Фамилия Бэйтмен, то есть его фамилия, возможно, скоро станет знаменитой. Тогда и Джонатану хватит места под солнцем. Популярность, известность — все лавры, конечно, достанутся его матери, но в лучах ее славы сможет погреться и Джонатан. Как бы там ни было, в мастерской Бэйтменов можно взять неплохой старт. Однако придется попотеть и придумать какую-нибудь правдоподобную небылицу. Дело в том, что Джонатану уже было приготовлено место у известного мастера господина Вильяма Доулинга. Во что бы то ни стало нужно было отвязаться от господина Доулинга, но так аккуратно, чтобы не сорвать обручение с госпожой Энн-Олимпией Доулинг, его дочерью, и к тому же золотых дел мастером. Она прошла обучение в мастерской своего отца, не так давно закончила его и сразу получила авторское свидетельство — возможность ставить клеймо со своей монограммой. Джонатан решил начать с Энн-Олимпии, заручиться ее поддержкой, а потом уже атаковать ее отца.

— Ты знаешь, моей матери сейчас нужны рабочие руки, они сейчас разворачиваются. Ну, сама понимаешь, хорош я буду сын, если им придется нанимать кого-то со стороны. У меня всего два брата, и они не справляются. Я должен им помочь. Ты не возражаешь, если мы будем жить в Банхилл Роу? Лондон так быстро растет, что скоро захватит и эту деревеньку, так что не такая уж это и глушь.