Серебряное прикосновение

Только Джосс приветливо улыбнулся гостье. Все остальные старались не смотреть в ее сторону. Ну, Джонатан понятно, он недавно заявил ей, что не хочет, чтобы его жена работала. Джонатан стремился занять достойное положение в обществе. Это, в свою очередь, обязывает соблюдать этикет, а по этикету того социального слоя, в который хотел влиться Джонатан, жена не должна работать. Но это было не главное. Присутствие жены в мастерской стесняло бы его свободу. Он не хотел, чтобы Энн-Олимпия знала о его отлучках из мастерской, а в том, что они будут, Джонатан ни секунды не сомневался. Питер отложил поднос, над которым работал. Это был тот самый, по эскизу Эстер, — с рисунком, символизирующим полет птицы. Многие свои эскизы Эстер теперь выполняла в этом стиле и, надо сказать, немало преуспела.

— Для тебя здесь нет места, Энн-Олимпия, — учтиво, но вместе с тем строго сказал Питер. — Видишь, все столы заняты.

— Но комната большая, можно поставить еще один.

— Думаю, нет. Для работы нужен простор.

Энн-Олимпия была задета до глубины души. Она обернулась к Джонатану, ища у него поддержки. Но Джонатан сделал вид, что поглощен своим занятием, и, вроде, ничего не видит и не слышит. Из соседней комнаты, в которой теперь устроили кладовую, вышел Линни. Он слышал весь разговор и целиком был на стороне Энн-Олимпии, но помочь ей ничем не мог, он лишь сочувственно поглядел в ее сторону. Энн-Олимпия, однако же, не собиралась сдаваться, она обвела всех испепеляющим взглядом и обратилась прямо к Эстер.

— Но в доме есть другие комнаты. Можно поставить стол где угодно.

— Все равно весь инструмент здесь.

Энн-Олимпия вспыхнула от негодования.

— Что же, в этой семье со мной будут обращаться, как с прокаженной? Я мастер-ювелир и уверена, что неплохой мастер, по крайней мере, не хуже любого из вас. Госпожа Эстер, вы единственный здесь человек, с которым я бы не стала тягаться, а остальным я ни в чем не уступлю. Я люблю свое ремесло не меньше вашего, у меня это в крови. И я такая же женщина, как и вы, поэтому не понимаю, почему вы не хотите, чтобы я осталась?

Эстер всей душой жалела эту девушку, но нужно было поддержать Питера, хоть он и не догадывается, почему Эстер это делает. В тот самый вечер, когда Доулинги приехали на званый ужин в Банхилл Роу, Эстер случайно перехватила взгляд Питера, устремленный на Энн-Олимпию. Он думал, что его никто не видит, поэтому не скрывал своих чувств. Этот взгляд выдал его с головой. Если сначала у Эстер и были сомнения относительно того, что бы это значило, то вскоре они совершенно рассеялись. Весь вечер Питер избегал разговоров с Энн-Олимпией, отказался от приглашения посмотреть, как они с Джонатаном обустроили свое новое жилище, и потом эта притворная маска безразличия, которая появлялась на его лице всякий раз, когда Энн-Олимпия к нему обращалась — все это лишь укрепило Эстер в ее догадках. Поэтому она не могла допустить, чтобы Питер целыми днями страдал рядом с ней, до тех пор, пока время и разум не дадут ему шанс подавить в себе влечение. Эстер прекрасно понимала, что у его чувства все равно нет будущего.

— Вопрос не в том, хочу я, чтобы ты осталась, или не хочу, — осторожно начала Эстер. — Ведь Питер сказал уже…

Энн-Олимпия развернулась и решительно направилась к Питеру.

— Я знаю, что ты меня невзлюбил, хотя и не знаю, за что. Я не сделала тебе ничего плохого. Ты не имеешь права так поступать со мною только из-за того, что я тебе не симпатична. Это несправедливо. У вас много работы, и я хочу помочь.

Питер, казалось, обдумывает ее слова. Потом он наклонился к верстаку и процедил сквозь зубы:

— Нужно отшлифовать готовые изделия. Шлифовальная машина наверху.

Энн-Олимпия отшатнулась. У нее перехватило дыхание от такого оскорбления. Шлифовка — это первая операция, которую осваивают подмастерья. Но ничего, она стерпит. Если он надеется, что она обидится и уйдет из мастерской, то он сильно заблуждается на ее счет.

— Ну, хорошо, — ответила Энн-Олимпия дрожащим от гнева голосом. — Я начну со шлифовки. Если вам так хочется, чтобы я заново прошла весь курс обучения, я готова. Но однажды я заставлю вас признать, что я настоящий мастер по золоту.

— В этой мастерской работают мастера по серебру, — спокойно поправил Питер.

Энн-Олимпия подбоченилась, выставила вперед ногу и насмешливо протянула:

— Эка невидаль! — и пробормотав: — Черт бы тебя подрал! — пулей вылетела из комнаты в коридор.