Серебряные крылья

Фэй похолодела. Все это звучало так, словно Як прощается с ней.

— Ты собираешься убить меня?

— Не знаю. Думаю, да.

Сердце забилось с такой скоростью, что у нее закружилась голова. В глазах почернело.

— Нет, Як. Ты же не убийца. В тебе такого нет. Это же я, Фэй!

Обхватив его руками за щеки, она заставила его посмотреть на нее.

— У тебя есть еще одна дочь, Як. Что будет с ней, если тебя осудят за новое убийство? Рано или поздно полиция разыщет тебя. А Жюльенна… ты прав, она жива. Она в надежном месте. Если мы забудем все это, если ты сможешь простить меня, она будет на седьмом небе от счастья. Она по-прежнему говорит о тебе. Ты — ее герой, Як. Несмотря ни на что, ты — ее герой.

Фэй сглотнула и испытующе посмотрела на Яка, пытаясь понять, возымели ли ее слова какое-либо действие. В прежние годы она могла прочесть его самые сокровенные мысли, едва он переступал порог. Но сейчас его лицо ничего не выражало. Он превратился в незнакомца.

— И я так скучаю по тебе… — Она дала волю слезам. — Несмотря на все, что сделала, я люблю тебя и всегда любила. Но ты больно ранил меня. Ты унизил меня. Ты раздавил меня. Мне нужно было не так уж и много — жить с тобой и Жюльенной, но ты обманул меня, Як. Сначала отнял у меня работу, право на то, в создании чего я принимала участие. Потом — мою семью. Ты заменил меня другой.

Челюсти Яка задвигались. Выражение лица начало смягчаться. Внутренне она ликовала. Может быть, он просто уйдет?

— Жюльенна, — сказал Як. — У тебя есть ее фотография? Я думаю о ней каждый день, каждую секунду.

Фэй вспомнились снимки, которые она обнаружила в компьютере Яка. Ужасные, чудовищные фотографии. Пустой взгляд Жюльенны. Никогда она не согласилась бы показать ему дочь. Но какие у нее варианты, если она хочет выжить и существовать для Жюльенны в будущем?

Она медленно кивнула.

— Мы можем позвонить ей. Подумай, как она обрадуется, увидев тебя.

Глаза Яка сузились от подозрений. Он потряс головой и положил ее телефон на стол.

— Нет. Никаких телефонов, никакой техники.

Она сделала глубокий вдох.

— У меня есть одна фотография. Хочешь увидеть?

— Где она?

— Встань, я принесу.

Як медленно встал.

Когда Фэй поднялась на ноги, он снова поднял нож.

— Попробуешь обмануть меня — убью на месте. Помни об этом.

— Я знаю.

Фэй пошла в ванную, он — следом, на расстоянии вытянутой руки. Там она немного наклонила ванную, запустила за нее пальцы и нащупала пластиковую папку с фотографией Жюльенны и своей матери. Выпрямившись, протянула папку Яку. Он взял, стал рассматривать фото, не говоря ни слова. Но блеск в его глазах напугал Фэй. Як смотрел на изображение Жюльенны, словно она была его добычей, словно он мог сделать с ней все что хотел. Затем засунул папку в карман куртки.

В этот момент Фэй поняла, что совершила ошибку. Каким-то образом Яку все же удалось обмануть ее. И теперь он убьет ее. Як поднял руку с ножом. Фэй вскрикнула — и все вдруг почернело…

Фьельбака, давным-давно

Хотя тела Рогера и Томаса так и не нашли, в память о них устроили погребальную церемонию.

Я была в церкви и слышала каждое слово о том, какими прекрасными и заботливыми мальчиками они были. Прихожане на скамьях рыдали. Голос пастора временами дрожал от волнения. Меня же чуть не вытошнило при мысли о том, что они сделали со мной.

С алтаря на меня с ухмылкой смотрели их портреты. Я поднесла руку к груди, где когда-то висело украшение, подаренное мамой. Оно защищало меня. Они отняли у меня последнюю защиту.

Я могла думать лишь о том, как Рогер и Томас насильно держали меня, вторгались в меня и смеялись над моими мольбами не делать этого. Как сияющие глаза Томаса вдруг стали холодными и жестокими.

Всей душой я ненавидела их за то, что они со мной сделали, и только радовалась тому, что их больше нет.

Я не могла жалеть их родителей — даже бабушку Рогера. Это они воспитали их такими. На них тоже лежит вина.

Но весь поселок оплакивал и восхвалял их. И это еще больше углубило пропасть между мной и Фьельбакой, еще больше убедило меня в решении уехать. Прочь от притворства и замалчивания…

___

Фэй открыла глаза. Она лежала на холодном полу в ванной. В голове стучало и болело. Медленно поднеся руку ко лбу, она нащупала что-то липкое. Поднеся пальцы к глазам, увидела, что у нее все еще идет кровь.

Несмотря на боль, Фэй радовалась, что осталась жива. Должно быть, Як ударил ее рукояткой ножа, и она потеряла сознание. Хотя боль то и дело накатывала волнами, она осталась жива. А это самое главное.

— Зря ты не убил меня, Як, — пробормотала Фэй.

В глубине души она задавалась вопросом — почему он этого не сделал?

Поднявшись на непослушных ногах, оперлась о край раковины и стала рассматривать в зеркале свое окровавленное, опухшее лицо.

Як.

И Давид.