Серебряные Нити (СИ)

- А Миоко? - слабо поинтересовался я. - Ты говорил с ней?

- Да, - Рю спокойно хмыкнул.

- И?

- Мы скоро поженимся, - он заключил просто и ясно, как если бы отвечал мне на простейший вопрос о погоде или времени, но в то же время вся его утончённая фигура на миг вспыхнула несдержанной, яркой гордостью.

- Потрясающе, - только и смог вымолвить я. - Надеюсь, у вас всё будет хорошо...

- А ты?

- Что - я?

- Рядом с тобой должен кто-то быть. Ты писатель, для тебя длительное одиночество вредно...

- Не знаю, - впервые за последний год я не накричал на Рю за подобные слова, не выгнал его из своего дома... Как если бы что-то изменилось, что-то вокруг меня и внутри моего мира.

Родившаяся пауза заполнила весь зал, облагородила его той печальной тишиной, в объятиях которой так хорошо и приятно думается, пишется и просто мечтается. В воздухе больше не было напряжения или страха, не было постоянных, грызущих душу воспоминаний. Как если бы вместе с "Серебряными Нитями" студентка-Акане забрала и часть моей душевной боли.

- Да, и прости, что приехал так поздно, - Рю посмотрел на меня и сдержанно улыбнулся. - Меня задержала Миоко, и я не смог как следует разобраться в твоей проблеме, но...

- Но?

- Подумай сам, - тон Рю стал чуть ли не жизнерадостным. - Известно, что призраки посещают наш мир только в том случае, если их дела ещё не закончены, или если они хотят кому-то отомстить.

- Да... Наверное.

- Возможно, Акане и подталкивала тебя к "Серебряным Нитям"...

- Да, я думал об этом, но...

- Но это могло быть только её незримое присутствие - видимый облик имеют только мстительные призраки. А ведь ей незачем мстить тебе, незачем возвращаться...

- Да... Ты прав, - я вдруг невесело хохотнул. - Значит, за мной всё-таки следила какая-то сумасшедшая поклонница? И не более того? Просто изворотливая и хитрая преследовательница...

- Вполне возможно...

- Рю, я бы сейчас не отказался от баночки пива...

Он одобрительно рассмеялся, снова став тем юношей, каким я его помнил до проклятой экспедиции в горы. Забытая и почти нежилая туманная деревня сточила его изнутри, замкнула на самого себя, убила его былую светлую радость. К счастью, со временем все шрамы расползаются, даже те, что разрывают душу...

Слишком поздно я задумался об этом и начал понимать, слишком поздно для себя и для мира, живущего за стенами моего интереса - я уже не был молодым и горячим, потерял способность ухаживать и нравиться девушкам... Нет, для меня было слишком много потеряно. Жаль, что Рю всё никак не хотел этого понимать.

Некоторое время мы просто сидели и молчали, рассматривая тьму за широким окном, сидели, окружённые знакомым и привычным домашним полумраком. Вечер постепенно сменялся ночью, а Рю, казалось, даже не двинулся, даже не шелохнулся. Мы думали о чём-то своём, о чём-то, что для нас было странно общим.

- Но... - я тяжело сглотнул. - Кто мог... убить мою Акане?

- О чём ты? - Рю напрягся.

- Её убили, - повторил я, сжав кулаки до боли в неглубоких порезах. - Её сначала убили, а потом...

- Что заставляет тебя думать именно так? - его взгляд стал тяжёлым, гнетущим даже, но совсем не таким, к которому я привык. Я не понял сразу, но это не понравилось мне. Очень, очень не понравилось.

Слишком раздражённым было моё сознание, раздражённым и подозрительным. Я мог воспринимать реальность неадекватно, мог - но в то же время я мог читать между строк этого текста реальности, цепляться за каждую возможность. И я знал Рю слишком хорошо, чтобы не понять его мгновенного напряжения.

- Ты преувеличиваешь, - Рю вновь стал самим собой, непроницаемой статуей, эталоном самого безразличия, и меня как будто бы окатило ледяной волной.

- Не говори, что ты не знаешь, - в моём голосе чувствовалось напряжение, я ощущал это даже сквозь грохочущие удары сердца.

- Ты не говорил мне.

- Нет, Рю, я сказал тебе. Я говорил тебе, и ты прекрасно знал...

Рю не ответил - только сцепил пальцы перед лицом и нахмурился, похоже, принимая какое-то невероятное решение. Его плечи чуть подрагивали от скрываемого возбуждения, видно было, что на этот раз он сдерживает эмоции с огромным, невероятным трудом.

Когда Рю заговорил снова, я думал, что задохнусь на месте, подавлюсь пресекшимся дыханием.

- Она ограничивала тебя, - он задумчиво прикрыл глаза. - Она всегда ограничивала тебя. Да, она хотела сохранить "Серебряные Нити", но... С её появлением твои рукописи потеряли что-то очень важное. Она управляла тобой. Сводила гениальные идеи к нелепым байкам для домохозяек. Это нужно было пресечь!..

- Рю, ты хочешь сказать, что?..

- Прости, Саюки. Прости.

- Ты...

- Бегство из той горной деревни будто бы обесценило человеческую жизнь для меня... И когда всё закончилось... Нет! Я не хотел причинять ей вред, но... когда очнулся - было уже слишком поздно. И ещё раз я хочу попросить у вас прощения. У вас обоих.

- Нет, нет, Рю, я не верю! - я кричал на него, срывая связки, кричал, не боясь больше никого и ничего.