Серебряный крест

Бернар попросил настоятеля, чтобы Антуану была выделена комната неподалеку от его покоев, что обеспечивало оперативность исполнения приказов. Равви, как истинный еврей, после того как они покинули Клерво, предпочитал городские гостиницы христианским храмам. Это доставляло Бернару некоторые неудобства, слишком долго порой приходилось ждать, пока Равви доберется до монастыря, и совещания затягивались. Но информация, которую тот неведомым образом собирал в городе, была своевременна и бесценна.

Вести из Чехии были неутешительными. Рудные жилы опустились на глубину в полкилометра, где добыча имеющимися средствами стала уже невозможной. Кутногорские шахты пришли в упадок, и никто из оставшихся в городе монахов-цистерцианцев не решился отстраивать монастырь заново. Кутна Гора постепенно превращалась в обычный провинциальный городок, затерянный в горах.

Антуан появлялся в кабинете Бернара раз в неделю с докладами и забирал письма Монсеньора, которые отправлял с курьером в тот же день.

Сегодня, в канун большого праздника, Антуан знал, что Бернар спать не будет, и потому пришел уже за полночь. Бернар встретил его довольно холодно:

– Мы оставили в Кутной Горе достаточно средств для постройки собора, а наши цистерцианские братья сидят возле единственной уцелевшей после пожара Часовни Всех Святых и складывают человеческие кости в пирамиды.

Антуан улыбнулся:

– У них уже шесть пирамид.

Бернар не одобрил странное занятие монахов.

– Им бы делом заняться! Нужна свежая кровь, чтобы хоть немного встряхнуть этот город. Отправьте туда иезуитов. Люди Лойолы смогут проникнуть в игольное ушко, если нужно.

Внезапно их разговор был прерван топотом, раздавшимся прямо за дверью, и криками ужаса. С трудом можно было разобрать голоса, проносившиеся мимо них по коридору. Антуан осторожно выглянул наружу. Несколько человек бежали на крики, доносившиеся из монастырской часовни. Антуан догнал одного из бежавших и схватил за руку.

– Что там случилось?

– Украли Святое Распятие! С чем кардинал Скорци выйдет завтра к народу?!

Антуан почуял недоброе. В его управлении находилось все в этом замке, и он отвечал перед кардиналом за вверенный ему монастырь. Пропажа ценности несмываемым пятном ложилась на его репутацию. Антуан приказал закрыть все входы и выходы и собрать всех, кто был в монастыре или в часовне. Пока Антуан беседовал со слугами, Бернар, наблюдавший за происходящим издалека, не вмешиваясь в события, отправил записку со своим личным слугой в городскую гостиницу к Равви. Через пару часов Равви прибыл, и его сразу же провели к Монсеньору.

Видно было, что Бернар недоволен происходящим:

– Прав ли я в своих опасениях, Равви?

– К сожалению. Де Монбар прибыл в Неаполь вчера, а завтра намеревается отбыть в Марсель на одном из своих кораблей.

Монсеньор мерил шагами комнату:

– Он проделал путь из Труа в Неаполь, чтобы пробыть здесь лишь пару дней?

– Я уверен, что это как-то связано с пропажей святыни.

Бернар согласился:

– Если он хочет таким образом посеять вражду между мною и кардиналом, чего же он добивается?

– Может, он хочет, чтобы вы покинули Италию?

– Возможно, мой друг. Возможно… Но это не входит в мои планы.

Равви поерзал на стуле:

– В городе поговаривают, Монсеньор, что у нашего кардинала есть любовница. Дама не первой свежести, но умна и обольстительна.

Бернар усмехнулся:

– Бланка?! И где же она теперь?

– Скорци уехал на неделю в провинцию, но Бланка с ним не поехала, сославшись на недомогание. И теперь проводит время в заботах о своей внешности в небольшом домике, который ей снял кардинал на добровольные пожертвования прихожан. Как вы понимаете, она знает монастырь так же хорошо, как и вы. Похитить что-нибудь из сокровищницы не составило бы ей труда.

– Вы говорите о сообщнике?

– Бланка прикармливает здесь одного молодого монаха, и тот готов ради нее мать родную продать. Его зовут Микаэло. Антуан наверняка уже с ним познакомился.

Равви откланялся и ушел, а Бернар еще долго мерил шагами свой кабинет. В какой-то момент он остановился и прислушался к голосам за дверью. Ему было любопытно – не подведет ли интуиция Антуана, вычислит ли он монаха, которого выбрала Бланка для своих интриг.

Антуан вернулся в кабинет Бернара под утро, и вид его не предвещал ничего хорошего.

– У нас проблемы, Монсеньор. Единственный монах, который мог бы нам хоть что-нибудь сказать, Микаэло, найден мертвым в подвале с разбитой головой. Остальные ничего не видели.

Бернар налил себе воды и, потихоньку потягивая прохладную жидкость, сказал:

– Завтра утром приезжает Скорци, так что времени на раздумье у нас мало. Принеси мне какое-нибудь из его писем. И вызови моего писца. Нужно будет в точности воспроизвести почерк кардинала.

– Что делать с монахами? Их можно отпустить?

Бернар подошел к окну. За тяжелыми ставнями уже виднелся красноватый просвет на темном небе.

– Иди к ним и скажи, что Распятие у меня.

Антуан замер в недоумении:

– Но, Монсеньор…