Серебряный лебедь

Наконец я выхожу из комнаты. Меня не волнует, что мой макияж сделан только наполовину, что мои волосы спускаются по спине небрежной волной и что на мне нет обуви. В любом случае это мой дом. Я спускаюсь по лестнице, в то время как люстру в фойе сотрясает глубокий, медленный, мрачный бас из «Devil’s Night» D12. Я заворачиваю за угол в гостиную, настолько злая, что готова избить любого из них, а желательно – всех, если они сейчас же не объяснят мне, что, черт возьми, происходит.

Я останавливаюсь в проеме. Кажется, все здесь уже навеселе. Элли и Лорен расположились у парней на коленях – точнее, Элли расположилась на коленях Бишопа. Потрясающе. Я готова убить Татум хотя бы за то, что она посмела назвать его «разборчивым». Ложь. Ни один уважающий себя мужчина не допустит, чтобы эта грязная потаскушка уселась у него на коленях.

Итак, сердитая Мэди собирается войти сюда с гордо поднятой головой. Может, выпить еще стакан? Или бутылку… так я чувствую себя увереннее. Нейт вытянулся на диване, держа в руке свои курительные приспособления, и ухмыльнулся мне. Сидящий рядом Хантер свернул стодолларовую купюру и нагнулся над журнальным столиком. Я вздрагиваю, не желая касаться этой темы.

Снова переведя взгляд на Бишопа, я вижу, как Элли мурлычет ему в грудь:

– Почему она пришла?

Бишоп сжимает челюсти, его глаза не отрываются от меня, пока он гладит Элли по волосам. Он обвивает ее длинные волосы вокруг своего кулака, поднимает ее к себе лицом, и все это время он смотрит на меня. Закрытый, чарующий и чертовски гипнотический.

Он медленно вытягивает язык и облизывает ее нижнюю губу.

– Я не знаю, детка. Может, тебе стоит спросить Нейта, почему его надоедливая младшая сестренка пришла сегодня вечером со своими надоедливыми маленькими подружками.

Он втягивает ее нижнюю губу в свой рот, прикусывая ее, прежде чем грубо отстраниться. Она бесстыдно стонет – плевать на то, что в комнате полно людей.

Жар, смешанный с гневом, пронизывает меня насквозь. Дыши спокойнее, Мэди. На хрен его.

Я смотрю на Элли, и по моим губам скользит усмешка.

– О, ну, ну, – цокаю я. – Не притворяйся, что его поцелуи настолько хороши.

Я с ухмылкой закатываю глаза, смотрю на Бишопа и наклоняю голову.

– На вкус он напоминает старую проститутку-наркоманку.

Затем я смотрю на Элли:

– Но теперь, когда я знаю, кого он целовал, – моя ухмылка становится шире, – это легко объяснить.

– Ты су…

Она собирается вскочить с дивана, и я разражаюсь смехом. Нейт хватает ее за руку и толкает обратно на колени Бишопа. Бишоп, в глазах которого смешались желание и ненависть, внимательно за мной наблюдает. Я ухмыляюсь ему, дьявольски посмеиваясь. Если он думает, что я прыгну на него и позволю ему сделать из меня очередную дурочку, он ошибается. Меня дурачили бо´льшую часть жизни, и не так давно я поняла, что не очень люблю это чувство. Конечно, дело в вине.

– Ты! – Нейт указывает на меня. – Переоденься. Ты не можешь оставаться в таком виде.

– Он прав! – Кэш кивает.

Кэш почти всегда молчит, поэтому слышать от него даже пару слов очень непривычно.

– Во-первых, идиоты, я не собираюсь переодеваться. Ты знаешь, сколько времени понадобилось, чтобы надеть это платье? – сладким голосом спрашиваю я с улыбкой на лице. – И во-вторых, кем бы ни оказался тот счастливчик, с которым я сегодня вечером окажусь в одной постели, ему не понадобится много усилий, чтобы его снять.

– Заткнись. Переодевайся. – Нейт указывает на лестницу.

– Нет, – шиплю я возмущенно и оглядывая его с головы до ног.

– Боже! – усмехается Брантли. – Она уже на взводе.

Элли смеется и ерзает на коленях Бишопа, обнимая его за талию.

– Ох, она такая смешная.

Я обрываю их обоих:

– Во всяком случае, не смешнее твоего дыхания, которое напоминает задницу.

– Что? – спрашивает она, смеясь и собираясь унизить меня на глазах у всех. Кто-то вроде Элли Паркер не сдастся без боя. – А ты знаешь, какая на вкус задница?

Они с Лорен торжествующе ухмыляются друг другу.

– Конечно, знаю, – сухо отвечаю я. – Я ведь знаю, какой на вкус язык Бишопа.

Их смех мгновенно прекращается, и она снова собирается вскочить с дивана, но на этот раз ее останавливает Бишоп.

– Это был последний раз, когда вы мне угрожали в моем гребаном доме, – язвительно говорю я, распрямляя плечи. На хрен ее и на хрен всех этих парней.

Я разворачиваюсь, забыв, зачем я вообще сюда спускалась.

– Ох, сестренка, да ладно тебе, – произносит Нейт у меня за спиной.

Я отталкиваю его и бегу вверх по лестнице, чтобы снова переодеться.

Новые цели: выглядеть сегодня чертовски круто, напиться и, надеюсь, найти кого-нибудь на ночь.

Глава 13

– Боже! – я смотрю на незнакомку в зеркале. – Это я?

Я не могу сдержать довольной ухмылки.