Серебряный лебедь

Его взгляд не отрывается от меня, пока я не начинаю нервничать, стоя на месте.

– Этого больше не повторится, сэр.

Он кивает.

– Хорошо, присаживайтесь.

Я упоминала его ирландский акцент? Кто-нибудь, облейте меня холодной водой. Я пробираюсь к своей парте и вытаскиваю блокнот.

Элли поворачивается со своего места.

– Эй, шлюшка.

Весь класс начинает смеяться.

Я прищуриваюсь, глядя на нее.

– Единственное слово, которое ты знаешь, Элли? Это что-то на шлюшьем языке? – отвечаю я ей, утомленная ее жалкими попытками меня задеть.

Она сверлит меня взглядом.

– Бишоп рассказал мне о том, как ты любишь царапаться во время секса.

Она старается задеть за живое, и хотя я злюсь, что Бишоп говорил с ней о нашей маленькой интрижке, я не доставлю ей удовольствия меня задеть. Пошла она.

– Правда? – поддразниваю я, изогнув бровь и ухмыляясь. – Значит, он сказал тебе, насколько у меня острые когти?

Моя ухмылка становится двусмысленной, и когда она понимает, что я имею в виду, ее пыл сходит на нет.

– Ты все еще шлюха.

– Это по-прежнему меня не волнует.

Наконец звенит звонок на следующее занятие, я встаю со стула и пробираюсь сквозь толпу учеников. Пожалуйста, пусть этот день закончится как можно скорее.

Этого не происходит. День тянется мучительно долго. Я ставлю свой поднос на обеденный стол, когда ко мне подходит Татум с Картером и с… я уже забыла его имя.

– Эй, милая! Ты плоховато выглядишь.

– Спасибо, Татум, – бормочу я, опускаясь на сиденье. Картер подкрадывается ко мне, и я изо всех сил стараюсь не обращать внимания на Нейта и Бишопа в углу столовой.

– Она всегда выглядит сексуальной. О чем ты? – ругает Картер Татум.

– Пожалуйста, остановись.

Я медленно массирую виски, делая глубокие вдохи.

– Я понятия не имею, как пережить этот день, не говоря уже о сегодняшней ночи. Я чувствую, что Элли высасывает из меня все соки. Она была со мной на всех трех утренних уроках.

Я открываю йогурт и бросаю крышку на поднос.

– Она чертовски…

– Не стоит твоих переживаний, – заканчивает Картер, со смехом забирая мой йогурт. – Успокойся, или сейчас это окажется на твоей одежде.

Я больше ничего не могу с собой поделать; мои попытки не смотреть на Бишопа и Нейта терпят неудачу, потому что я, черт возьми, просто не могу на них не смотреть. Только вот они на меня не смотрят. У Нейта на коленях новая девушка, а Бишоп вернулся к своему обычному безучастному состоянию одиночки. Хм. Мне казалось, что это меня обрадует, но из-за холодного поведения Нейта этим утром я не знаю, что теперь думать. Я привыкла к тому, что они на меня смотрят, каким бы раздражающим это ни было.

– Спасибо, – говорю я Картеру, отрывая от них взгляд.

– Так во сколько ты приедешь сегодня вечером? – он перекидывает ногу через стул и садится на него задом наперед.

– У меня всего пара дел, так что я должна быть там около полуночи. Я напишу вам, когда буду в пути.

Он обдумывает мою идею, а затем кивает.

– Да, хорошо. Мы едем туда после школы, так что я поставлю палатку для твоих подруг.

– М-м-м! – Татум ерзает на стуле. – Выбери для нас лучшее место!

– Что? Татум, это буквально посреди леса. Есть несколько участков под палатки, где мы располагаемся, но они все одинаковые. Лучших мест нет, – усмехается Картер.

Татум делает паузу.

– Подожди, я думала, там будет озеро или хотя бы что-нибудь красивое?

Он смеется.

– Нет. Это лагерь для вечеринок на Хеллоуин. Там нет ничего красивого.

Я хихикаю, когда вижу, как сникает Татум.

– Но я купила туфли на каблуках! – надувается она.

Картер снова смеется.

– Верни их в магазин, малышка. Они тебе не понадобятся.

У Татум дрожит губа, и она обреченно откусывает яблоко.

– Думаю, Харли Куинн могла носить кеды.

Глава 22

Заканчивается последний урок, и я нервно проверяю мобильник. Мне надоело ломать голову, что, черт возьми, происходит с Нейтом, поэтому я отправляю ему сообщение.

Я: Что с тобой?

Сунув телефон обратно в карман, я иду в библиотеку. Плюхнувшись на диван с Книгой в руках, я снова смотрю на экран телефона. Ноль новых сообщений. Разочарованная, я открываю диалоги и пишу Бишопу.

Я: Нейт с тобой?

Я вздыхаю, понимая, что волнуюсь сильнее обычного, и откладываю телефон в сторону. Наконец-то передо мной следующая глава.

3. Ритуал

Пламя плясало в черной как смоль ночи, яркие вспышки огня щекотали небо, раскрывшее свои объятья для меня. Для меня и для моего сына. Но надежда угасала, я чувствовала, что все мои чаяния были ложными. Я верила, что кто-нибудь однажды найдет мои записки, но эта мысль не придавала мне ни надежды, ни успокоения.