Он обнимает меня за талию и притягивает к себе. Я ищу что-то в его глазах, сама не знаю, что именно. Он смотрит на меня в ответ, достаточно пронзительно для того, чтобы мое тело запылало жаром, несмотря на ледяную воду.
– Что? – спрашивает он, пока я держу руку на его груди, пытаясь не обращать внимания на то, как его член прижимается к моему животу.
– Мы должны хранить это в тайне, помнишь? – я наклоняю голову. – Ты не слишком стараешься.
Он пожимает плечами и слизывает озерную воду со своих губ.
– Я бы не стал тем, кем я являюсь, если бы меня волновало то, что обо мне думают.
– И кем же ты стал? – спрашиваю я, погружаясь в его объятия. Я понимаю, как это выглядит для наших друзей на берегу, но я так очарована Бишопом, что меня это уже не беспокоит. Вдалеке из колонок Тилли звучит «Knives and Pens» группы Black Veil Brides. Бишоп ухмыляется.
– Богом.
Я закатываю глаза, подплываю к одному из больших камней у берега озера, поднимаюсь и усаживаюсь сверху. Бишоп следует за мной и садится рядом. Я стараюсь не обращать внимания на то, как его загорелая кожа блестит в полуденном солнце, и на то, как подрагивают его мышцы при каждом движении. Замечаю татуировку на его груди и киваю головой в ее сторону.
– Что это значит?
Он наклоняется, поднимает руку, чтобы посмотреть на тату, а затем откидывается на локти, стряхивая воду с волос.
–
Я закрываю глаза и внутренне борюсь с желанием залезть к нему на колени.
– Ты не понял.
Он хихикает.
– Нет, понял.
– Я даже не удивлена.
Я лежу на спине, закрыв глаза рукой, чтобы защититься от солнца. Маленькие разноцветные точки танцуют за моими закрытыми веками, и я уже собираюсь спросить Бишопа о всех его «загадках», когда чувствую, как кончик его пальца скользит по моей грудной клетке.
– Бишоп, – шепотом предупреждаю я.
– Шшш, – шепчет он, поднося палец к моим губам. – Просто лежи.
– А что насчет правил? У нас ведь были правила.
– Котенок, я никогда не соблюдаю правил. Ни в чем. Я делаю то, что хочу, и если людям это не нравится, то меня это не волнует.
Его теплые губы прижимаются к изгибу моей шеи, я втягиваю воздух, мой пульс учащается.
– Я хочу тебя. Ты хочешь меня. Перестань вести себя как тупая девчонка и раздвинь ноги.
Повинуясь его приказу, я медленно развожу ноги, и он снова ныряет в воду. Притянув к себе мои ноги, он заплывает за камень и стягивает нижнюю часть моего бикини.
– Бишоп! – смеюсь я, приподнимаясь на локтях.
– Что?
Он облизывает губы.
– Они не видят, а даже если и видят, то какая разница?
– Ах, вот так? – отвечаю я язвительно. – Это может стать для тебя шоком, но я не хочу показывать всему миру свою розочку.
– Больше никогда не говори «розочка».
– Ой, что? – Я приподнимаю бровь. – Это тебя не возбуждает?
– О чем ты? – спрашивает он, сплевывая воду.
Он останавливается, его глаза пробегают по моему телу, заставляя меня забыть о всех остальных.
– Ничто не может меня остановить, детка.
Он прижимается большим пальцем к моему клитору. Я опускаюсь на спину, мои глаза закрываются, но я вижу полуденное солнце сквозь веки. Вдалеке раздается «Your Betrayal» группы Bullet For My Valentine, когда Бишоп снимает с меня бикини, и свежий лесной воздух ласкает мою нежную кожу.
Моя грудь поднимается и опускается, дыхание становится тяжелым и прерывистым, я жажду только того, чтобы он, наконец, избавил меня от этого мучительного желания. Его теплый рот исследует мою киску, я выгибаю спину и зажимаю рукой собственный рот, заглушая рвущиеся стоны. Мои ноги широко расставлены, он проводит языком сверху вниз, лаская каждый миллиметр нежной плоти, аккуратно посасывает клитор, а затем медленно, с нажимом вращает его во рту.
– Бишоп, – тихо стону я.
– Что тебе нужно, котенок? – бормочет он, не отрываясь от своего занятия. – Я могу остановиться.
– Я… я… – хрипло шепчу я.
Он сильнее прижимает язык и энергично двигает им до тех пор, пока мои бедра не начинают дрожать от невыносимого возбуждения.
– Я тебя хочу! – стону я. – Боже, я так хочу тебя, Бишоп.
– Что, котенок? А не многовато ли для тебя одной?
Не осознавая смысла его слов, я, опьяненная возбуждением, отвечаю:
– Твой член. Он мне нужен. Ты мне нужен.
Он хватает меня, и я с громким всплеском падаю в воду, ледяная вода лишь усиливает чувствительность моих сосков. Обвивая рукой мою талию, он подхватывает меня на руки прямо под водой. Я обнимаю его шею, сжимаю вокруг него ноги и медленно опускаюсь на его член. Его глаза закатываются – чертовски сильно закатываются, – и от одного взгляда на это все мое тело сжимается. Я подношу к его губам палец и провожу им сверху вниз. Он отталкивает мою руку и прижимает меня к одному из камней, пытаясь выйти из меня. Я сжимаю его так сильно, как только могу, напрягая бедра.
– Черт, – бормочет он. – Так узко.
Его рука поднимается к моему горлу.
– Я так ненавижу тебя.
Он делает толчок.
– Ненавижу то, чем ты являешься.