Серебряный лес

Майкл хотел возмутиться: скажет же Гал – влюблённые! Ерунда какая! А потом внимательно посмотрел на Летца и Шейлу: они сидели слишком уж близко друг к другу, соприкасаясь плечами. А ещё Летц чересчур громко смеялся и много говорил, а Шейла не перебивала его. Майкл хмыкнул: ну всё! Втрескались!

Единороги вошли в хлев, и Гал запер за ними ворота. Затем он обратился к ребятам:

– У меня к вам просьба: задержитесь на пару дней, больше не понадобится. Белянка скоро разрешиться от бремени должна, надо её покараулить. Как всё начнётся, я вам сообщу.

Майкл вопросительно поглядел на Летца и Шейлу, те тоже были не против: впереди всё лето, они ещё успеют догнать радугу.

Гал постелил им в клетях, летних комнатах. Спали они на набитых соломой матрасах. Тут же сушились подвешенные к потолку синие цветы. Пахло так, что Майкл дышал полной грудью: хотелось уместить весь аромат в себя. В незастеклённое окно светила луна, она была того же соломенного цвета, что и волосы Гала. Майкл засмотрелся на луну, а потом ему то ли привиделось, то ли приснилось.

Он очутился в хлеву. Единороги спали в своих стойлах, у каждого была кормушка с отборным зерном и поилка с водой из колодца. Пол устилала сухая трава. Дальше располагались овечки, в темноте их шерсть сияла, озаряя хлев мягким светом. Овцы спали, тесно прижавшись друг к другу. В самом конце хлева возле коров находился Гал, он открыл задвижку и зашёл в стойло.

Затем – Майкл так и не понял, как это случилось, – Гал оторвал корове рог и прыгнул в него. Майкл не успел ужаснуться, как из рога вылезло Пугало. Майкл так и замер: что это?! Где Гал? Пугало выглядело так, как его обычно изображают в детских книгах: привязанное к шесту, набитое сеном, с тыквой вместо головы и соломой вместо волос. Пугало запрыгало к стене, где висели два серпа. Оно схватило их, а после отправилось к выходу.

Майкл проснулся оттого, что солнце светило прямо в глаз. Он повернулся на бок и попытался снова уснуть. Но под окнами сперва послышалось мычание, затем блеянье: Гал выгонял стада на пастбища. Майкл на цыпочках, чтобы не разбудить Летца и Шейлу, подкрался к окну. Вставало солнце, озаряя горизонт в тёмно-алый цвет, от земли поднимался туман, придавая всему нереальный вид. Гал казался великаном, кем-то из древних героев, почти сравнявшихся с богами. На плечи фермера был наброшен серебристо-золотистый плащ, сплетённый из шерсти овечек, в руках он держал посох, увенчанный коровьим рогом.

Стада плыли под окном, подобно бесконечной реке. Майкл помнил, что коров у Гала всего десять, но сейчас это было неважно. От зрелища веяло первобытной силой, чем-то древним и исконным, будто когда-то, в начале времён, Майкл тоже гнал свои стада на выпас.

– Ты чего там? – послышался сонный голос Летца.

Майкл махнул ему рукой. Вскоре и Летц, и Шейла тоже высунулись в окно. Когда стада скрылись за горизонтом, Майкл и друзья отлипли от окна.

– Мне ещё сон приснился, – припомнил Майкл, – будто Гал по ночам в пугало обращается.

– Это могло быть и не сном, – заметила Шейла. – Не удивлюсь, если ты видел его по-настоящему.

Майкл задумался: на ферме, где живут единороги и овечки с золотистым руном, хозяин вполне может оказаться кем-то большим, чем обычный человек. Он спустился из клети, чтобы умыться, и тут вернулся Гал.

– Доброе утро! – поздоровался Майкл.

– Встал уже? – обрадовался фермер. – Помоги мне тогда по хозяйству.

– Мы тоже готовы, – сообщил Летц, появившийся на пороге.

Вчетвером они отправились в хлев, там стояли бидоны с молоком. Гал снял с посоха коровий рог и подал его Шейле:

– Держи крепко. Нам надо творог сделать, сливки собрать, масло взбить.

Шейла в замешательстве посмотрела на Летца, но тот лишь пожал плечами: спорить с чудаковатым хозяином ему не хотелось. Гал поднял один из бидонов и начал лить молоко прямо в рог. Майкл был уверен, что молоко прольётся, но то целиком ушло в рог.

– Чего замешкались? – Гал прикрикнул на Майкла с Летцем. – Тащите второй бидон.

Они перелили почти все бидоны в рог, оставив только последний.

– Надо и свежее молоко попить, – объяснил Гал.

Через полчаса все сидели на кухне. Летц притащил Галу обезболивающий крем, на что тот обрадовался, как ребёнок. Он долго вертел тюбик в руке, и Майкл предупредил на всякий случай:

– Сразу не подействует, надо три раза в день мазать.

Гал убрал крем в буфет и водрузил на стол коровий рог, затем три раза постучал по нему. Тут же на столе очутился круг сыра, тарелка с творогом, горшочек с маслом, кувшин со сливками и крынка со сметаной. Гал подал свежеиспечённый хлеб и порезал сыр. Майкл щедрой рукой положил в тарелку творог и полил его сметаной.

– Мёд ещё, – Гал достал с нижних полок буфета несколько банок мёда: карамельного цвета, почти белого и тёмно-коричневого.