Серебряный Плащ

— Более-менее, — он бежал по коридору. Свидетелей вокруг не наблюдалось, а потому она побежала за ним, ухмыляясь его по-дурацки полуобритой голове. — Это Первый Корпус, — бросил мальчишка через плечо. — Самый старый. Та комната, в которой мы были, зовётся Блошиной. Нам сюда.

Первый Корпус был лабиринтом из коридоров и лестниц. Она не собиралась учить путь, но, судя по всему, мудрее было об этом не сообщать. Клоп нырнул за следующий угол... Вой! Проклятье! Удар! Еще один громкий визг... Осторожно выглянув из-за угла, Изумруд обнаружила, что её проводник сидит на полу, последи кучи из книг, потирая розовую от удара щеку. Старший мальчик налетал на него.

— Глупый, безмозглый болван! — над губой нападавшего виднелись намечающиеся усы. Меча у него не было, но размеры плеч и кулаков говорили о том, что парень мог быть достаточно опасен и без него. — Собирай их!

Клоп ползал вокруг, собирая книги. Он встал на колени, чтобы протянуть их своему мучителю.

— Я действительно сожалею, Самый Выдающийся и Могучий Кандидат Вере.

Второй мальчик взял книги.

— Десять раз! — он наблюдал, как Клоп поспешно тянется, чтобы выполнить десять отжиманий, а затем возвращается на колени. — А это что за мусор?

Изумруд могла бы объяснить, что она еще не была Клопом, однако решала, что подобные оправдания едва ли окажутся полезными. Она опустилась на колени рядом с проводником.

— Я должен быть следующим Клопом, сир.

— Сир? Ты не слушал, мусор!

— Прошу прощения, Самый Выдающийся и Могучий Кандидат Вере.

— Лучше. Но я устал от этого имени. Вы будете обращаться ко мне как к Верховному и Могущественному Глаголющему Истину Вере.

— Да, Верховный и Могущественный Глаголющий Истину Вере.

— И не забывайте.

Вере шмыгнул за угол.

Клоп поднялся и двинулся в противоположную сторону, потирая лицо и бормоча слова, которые Изумруд предпочитала не слышать.

— Остальные пушистики нормальные, — сказал он. — Вере и Охотник -— единственные настоящие мешки с дерьмом. Большинство безбородых не слишком тебя отвлекают.

— Сопрано, пушистики...?

— Сопрано, стручки, безбородые, пушистики, сеньоры. Сеньоры носят мечи и не беспокоят нас. Остальных узнаешь, как только глянешь на их места в зале.

— Это имеет значение?

— Зови меня "сир"!

— Да, сир.

— Пока я не получу своего имени. Тогда скажу, как ко мне обращаться.

— Спасибо, сир, — сказала Изумруд, мысленно делая пометку мелом на доске. — Пушистики -— это те, кто бреется?

— Не! Тремейн бреется, и он просто сопрано. Только фехтование имеет значение. Вот почему сейчас так много сопрано -— Тремейн такой дровосек, что они никогда не продвинут его в стручки, и он задерживает полдюжины остальных, — Клоп усмехнулся. — Они заставляют его практиковаться весь день и всю ночь!

— Неужели мучения Клопа продолжаются все время?

Он пожал плечами. Это уже не его проблема.

— Шпыняние? Днем они обычно слишком заняты. По вечерам нужно быть осмотрительнее. Ладно, он тут, — мальчик прошел в открытую дверь и проскрипел. — Сир?

Вне всякого сомнения, это были архивы, полные свитков и гигантских книг, пропахшие пылью и кожей. Человек, стоявший у письменного стола под окном, выглядел книжным червем, с пятнами чернил на пальцах и очками, сидевшими на кончике носа. Его мышиные волосы были почти такими же неопрятными, как и полуприческа Клопа. Если бы не меч с кошачьим глазом, он мог бы сойти за клерка или библиотекаря. Мужчина повернулся и надул губы, глядя на своих посетителей.

— Клоп? Ах, два Клопа! Один Клоп и один кандидат. Пришел, чтобы выбрать свое имя?

— Да, сир, прошу, сир, — вспомнив свои обязанности перед Изумруд, мальчик добавил: — Это архивы. А это -— Магистр Архивов.

Теперь он был расслаблен и взволнован.

— Куда я положил книгу? — оглядываясь, забормотал архивариус. — Ах, где же я её положил?

Он имел в виду какой-то особый фолиант, ибо книги валялись повсюду -— на полках, на полу, на обоих табуретах, вместе с коробками и кучами бумаги.

— ... где же книга?

— А! — он достал очень тонкий том и протянул его мальчику. — Вот каждое из когда-либо одобренных имен. Используются только те, что отмечены крестиком. Те, что с треугольниками -— свободны. Можешь выбрать любое из них. Имя должно быть одобрено Великим Магистром, так что ты останешься Клопом, покуда вопрос не будет урегулирован. Не торопись. Ты проносишь его всю оставшуюся жизнь, — он повернулся, чтобы с сомнением оглядеть Изумруд. — Тебе сколько лет, парень?

— Четырнадцать, сир.

— Читать умеешь?

— Да, сир.

Судя по беспокойству Клопа, он -— не умел.

— Хорошо... В любой свободный момент, когда я здесь, можешь приходить и начинать читать книги. Они не смогут шпынять тебя здесь.

— Спасибо, сир.