Серебряный Рыцарь

— Вы… откуда? И что здесь делаете?

— Я мимо проходила, а вот что тут делаешь ты?

— Я на посту.

— Спал?

— Нет, — нахмурился рыцарь. — Я никогда не сплю и все замечаю.

— Да? А гостей Наместника не заметил тоже? Что там у него за голоса?

Асатор так и взвился, хватаясь за оружие. На его лице мелькнуло недоумение, быстро перешедшее в досаду: «Эх, а я-то!..» — и он рванулся в покои Фейлинора. Сгоравшая от любопытства Тара последовала за ним, держась на почтительном расстоянии.

Сказать по правде, молодой Наместник вовсе не ждал гостей. Он только-только уединился, чтобы немного отдохнуть. Несколько минут назад к нему прибегала сияющая Фейнирель. Леди Наместницу было не узнать. Она ожила, сияла улыбкой и даже поцеловала брата в щеку, чего за нею не водилось уже давно.

«Он здесь! — промолвила она загадочно и закружилась в танце. — Он пришел! Он существует!»

И убежала прежде, чем брат успел спросить, о ком идет речь.

Во всяком случае, сестра повеселела, и именно об этом думал Фейлинор. Слуги помогли ему снять надоевшие церемониальные одежды, и, оставшись в легких штанах и накинутом на плечи халате, он уже совсем было собирался прилечь, когда в спальню решительно постучали.

— Кто там? — спросил Фейлинор, мельком подумав, что если это Карадор опять пришел требовать освободить Фрозинтара, то надо ему напомнить, что соответствующий приказ уже отдан.

— Милорд?

Молодой Наместник резко сел на постели — порог его спальни переступила та самая родственница его зятя, леди Лаллирель, которую он недавно видел на пиру. Он ожидал всего, но только не того, что женщина сама переступит порог его спальни.

— Что вы тут делаете?

— Я пришла к вам, — она улыбнулась, — чтобы пообщаться.

— Это моя спальня, миледи. Не думаю, что вам стоит тут находиться. Поговорить мы можем в другом месте.

С этими словами он направился в переднюю комнату, жестом предложив женщине последовать за ним.

— Ну-с… — Фейлинор устроился в кресле, вытянув ноги. — И о чем вы хотели со мной поговорить?

Дочь лорда Лоредара присела напротив, обратив на него взор. Она была одета довольно легкомысленно — одеяние оставляло открытыми ее плечи, руки, в разрезе мелькали стройные ноги, а грудь… По дороге сюда она несколько раз ловила на себе восхищенные мужские взгляды. А молодой Наместник?

— Я хотела просто поболтать, милорд. — Она улыбнулась. — Как друг! У вас есть друзья?

Ей необходимо было войти в доверие к лорду Фейлинору. И тогда будет так легко взять его под контроль. Прямые методики школы Меана хороши в открытой схватке, когда нечего думать об интригах. А здесь надо действовать тоньше.

— Что-то не припомню, чтобы мы с вами становились друзьями, леди, — ответил Наместник.

— Наверное, вы меня не так поняли. Мой… родственник рассказывал вам обо мне?

— Немного. А что вы хотите от меня?

— Мне скучно, — произнесла Лаллирель.

— И вы думаете, что я стану вас развлекать? Простите, леди, но у меня полным-полно других забот. На моих плечах лежит ответственность за весь Остров. Я даже веселиться нормально не могу.

— Но это же ужасно! — Волшебница всплеснула руками, без труда разыгрывая горечь и возмущение. — Вы молоды, красивы, умны, добры… И несчастны!

— Об этом уж не вам судить, — ощетинился Фейлинор.

— Но это правда! Ваша единственная сестра, леди Наместница Фейнирель Серебряная, больна! Вы — одиноки. Рядом нет никого, кто мог бы помочь в трудную минуту…

— У меня полно советников. И на некоторых слуг я могу положиться…

Он осекся, пытаясь вспомнить, где находится Асатор. Верный рыцарь, как цепной пес, охранял покой своего господина. Он бы ни за что не допустил женщину в спальню Наместника. Где его носит?

Задумавшись, он произнес эти слова вслух.

— Вы о ком? — встрепенулась Лаллирель.

— Асатор. Он должен быть тут…

— Я видела его! — оживилась волшебница. — Несколько минут назад он прошел мимо меня с какой-то девушкой в обнимку.

Это была неправда, и она отлично это знала. Но по лицу Наместника промелькнула тень.

— В наше время ни на кого нельзя положиться, — мягко произнесла дочь лорда Лоредара и, подавшись вперед, коснулась пальцами его руки. — Друзья предают, любимые уходят, слуги лишь выполняют приказы того, кто им платит…

— Следуя вашей логике, я не могу доверять даже вам, миледи, — произнес Фейлинор, убирая руку. — Вы мне ни друг, ни слуга, ни возлюбленная…

— Как? — воскликнула Лаллирель. — Значит, я вам совсем не нравлюсь?

— Нет.

Такой ответ немного обескуражил женщину. Обычно мужчины говорят совсем другое. Впрочем, не так уж много мужчин она знала: отца, нескольких его слуг и придворных в юности, медиумов, которые просто обязаны были испытывать чувство благоговения перед Видящими и обожали их.

— О, — промолвила она и поднялась, грациозно поведя бедрами, — вы меня совсем не знаете! Ручаюсь, когда мы познакомимся поближе…