Серебряный Рыцарь

— Не уходи! — Фейнирель вдруг обхватила Фрозинтара обеими руками, уткнувшись лицом ему в грудь. — Я не смогу без тебя жить.

— Надо. — Драур развернулся спиной к остальным, чтобы никто не видел его лица.

— Жить? Но для чего? Я живу, только когда рядом ты. — Она подняла заплаканные глаза.

— Я тоже, — тихо признался он. — Но лорд Лоредар… Его дочь сказала, что у него — искра. Пока она там, я не смогу чувствовать себя свободным и быть с тобой. Я должен как можно скорее найти и забрать ее!

— Только ты побыстрее возвращайся. — Она опять прижалась к нему всем телом. — Я не смогу потерять тебя еще раз!

Фрозинтар вздрогнул, крепко обнимая женщину, — ему показалось, что над ухом прозвучал бесплотный голос, принадлежавший одному из Покровителей: У нее ничего нет! Ни счастья, ни любви…

— Я тоже, — помолчав, признался он. — Я так часто терял — родителей, родину, семью… свободу… любовь… Я вернусь! Даже если опять весь мир будет стоять у меня на пути!

— Я буду ждать. — По ее щекам текли слезы, но Фейнирель нашла в себе силы улыбнуться. — Я всю жизнь буду тебя ждать!

Драура пронзила дрожь. Однажды, много веков назад, он уже слышал эти слова. «Я всю жизнь буду тебя ждать!» — кричала вслед Тариэль, когда его уводили на казнь. Неужели все повторится? Нет. Ни за что!

— Ну, а вы двое? — Карадор не мог долго молчать и стоять просто так и в ожидании, пока Льор приготовит Портал, переключил внимание на Тару и Фейлинора. — Чем там занимались, кроме любви? Клятвы какие-нибудь давали? Типа: «Вернись, я все прощу!» Обещали любить и ждать? Ну вы хоть слово друг другу сказали, или рты были заняты?

Фейлинор и Тара переглянулись. Неугомонный эльф как в воду глядел: они действительно были слишком заняты друг другом, чтобы разговаривать.

— Понятно, — подмигнул Карадор, вогнав обоих в краску. — Эх, и горячая тебе девчонка досталась, Фей! Вся в меня! Ну, подруга… то есть дочка, ты ему хоть какую-нибудь безделушечку на память вручила? Не-э-эт? — правильно истолковал он замешательство девушки. — Эх, всему тебя учить надо!

С этими словами он залез Таре за пазуху и, прежде чем девушка успела пикнуть, вытащил ее любимую подвеску и решительно вложил в руку Фейлинора:

— На, носи и помни мою доброту!

Тара схватилась за грудь. Ее любимая подвеска, ее единственная личная вещь, которую она много лет назад купила на первые свои личные деньги и все это время носила, не снимая… Фейлинор тоже пребывал в шоке, глядя на простенькую латунную завитушку на позеленевшей от постоянного соприкосновения с кожей цепочке. Только что, еще несколько минут назад, он видел ее на влажной от пота девичьей шее.

— Да расслабьтесь вы. — Карадор обнял их обоих за плечи. — Все нормально! Привыкай, подруга… то есть дочка, у нас это в порядке вещей.

— Что — «это»? И у кого — «у нас»?

— Это… ну, обмен всякими побрякушками у нас, Перворожденных. Ты же теперь типа одна из нас. Успокойся уже! Все будет отлично! Я законы знаю. Вот заскочим на Аметистовый Остров — документики тебе оформлю, чтоб никто не придирался, и вперед, навстречу семейному счастью с настоящим принцем. А он, пока мы там будем путешествовать, станет твою вещичку на груди носить и каждое утро торжественно целовать. Станешь целовать?

Фейлинор молча кивнул.

— Молодец! — Карадор взъерошил и без того растрепанные волосы молодого Наместника. — Послушный мальчик. Только того… держи дистанцию. И папой меня можешь не звать. Льор, скоро ты там?

— Не торопите его, — зашипела целительница. — Он еще слишком слаб!

— А чего это вы его защищаете? Тоже того… мм? — Карадор подмигнул волшебнице. — Особые отношения врача и пациентки? А? Он парень симпатичный, но вы не мужчина.

— Какие пошлости вы говорите, лорд!

— А что? Тут теоретически три пары может образоваться, и один — лишний. А поскольку я жениться не собираюсь, то все ясно.

— Не собираетесь? Совсем?

— Ну, мне предсказали, что в моей жизни будет две женщины: мама Тары и еще одна. Но эту вторую я встречу очень не скоро. Может, через тысячу лет.

— И кто вам это предсказал?

— Гадалка.

— И вы этому верите?

— А что? Все же остальное сбылось!

Видящая покачала головой, прекращая разговор. Спорить с Карадором можно было до бесконечности — у него на любые слова собеседника находился ответ.

Льор тем временем не стоял без дела. Пространство между колоннами замерцало слабым светом, словно подернулось кисеей. На самих колоннах проступили руны ярко-синего цвета. Причудливые линии мозаики словно потекли, меняясь на глазах.

— Все готово, — как со стороны, услышал он свой голос. — Пора!

Фейнирель вскрикнула и крепко обняла Фрозинтара. Тара, словно проснувшись, бросила тревожный взгляд на Фейлинора. Нет, девушка не боялась, просто она первый раз прощалась с кем-то, кто ей был небезразличен, и она не знала, как себя вести.

— Чего застыла? — вывел ее из ступора нетерпеливый голос Карадора. — Поцеловались — и пошли. Нам еще Фросю от его любви всей жизни отрывать.

— Я тебе шею сверну, — пообещал тот.