Серебряный свет (СИ)

Вот оно в чем дело!

-- Так вот что тебя гложет... Недостаток силы? Не стоит, Химари, я видел многих погнавшихся за силой и пожалевших в конце, когда осознали что утратили что-то важное в этой погоне. Очень многих, и я не хочу чтобы ты повторила их судьбу, погнавшись за пустышкой. А если тебя так тревожит собственная слабость то просто подожди, и обещаю -- ты будешь сильной.

-- Но когда это еще будет? -- уныло спросила нэко. -- Ты уходишь уже сейчас, и берешь с собою только Таму, а я как всегда остаюсь дома...

-- Тама сильнее тебя -- это факт. Там где тебя вывернут наизнанку и выпотрошат как крольчиху, она пробьется на чистой силе, уничтожит всех врагов, и устроит локальный ад. Но она жила более трех тысячелетий и у нее огромная фора, а ты молода... Подожди, прошу: подожди, не торопись и ты догонишь ее.

-- И сколько ждать? Век? Тысячелетие?

-- До Нового года. Тогда все и решится.

-- Что именно?

Я пожал плечами и обернулся на чувство чужого присутствия. За спиной стояли дети. Трое. Две кицунэ года на два старше и маленькая нэко, примерно моего возраста.

Химари обернулась следом за мной. Прищурилась, перетекла в человеческую форму и спросила:

-- Вам чего?

Дети переглянулись, пошушукались и вперед вышла нэко. Поклонилась Химари, мне, подошла поближе и замялась. По сверкающим глазенкам было видно что она до безумия хочет что-то спросить, но боится. Я решил поторопить ее.

-- Не бойся малышка, я не кусаюсь.

Подумать только, она моя ровесница, а такое чувство что я намного старше. До чего все докатилось?!

-- А... а... скажите господин... А это правда... что вы можете дать любую способность... стоит только попросить?

-- Кто тебе это сказал?

-- Тетя Мияко.

-- Ага. Ясно... -- Счет к Мияко вырос еще на один пунктик. Пожалуй я даже знаю что сделаю с ней, когда она попадется мне на глаза...

Разочаровывать девочку (кстати, она ведь дочь того самого первого бакинэко спасенного Химари от безумия... Рум... да, точно -- его зовут Рум.) не стал. Улыбнулся, перетек в боевое обличье, снял в пряди один из кристаллов и положил в маленькую ладошку. Сжал тонкие пальчики.

-- Все что ты захочешь, любая способность и возможность. Выбирай с умом.

-- Спасибо, господин! Спасибо, спасибо, спасибо! А... папе с мамой вы можете дать такое?

Я чуть виновато улыбнулся и погладил ее по ушкам.

-- Увы, нет. У меня нет Стража среди бакинэко, и я не могу воздействовать на взрослых так же как на детей... Вот если бы Аямэ согласилась стать моим Стражем -- тогда бы смог, а так... Извини -- я вновь погладил ее по макушке и поднялся.

-- Жалко... -- огорчилась нэко, полюбовалась кусочком воплощенного огня Творца в ладошке и побежала к друзьям.

Я провожал их взглядом пока они не скрылись за поворотом, покосился на искрящуюся умилением и толикой ехидцы Химари, и пошел дальше, внутренне улыбаясь про себя. Конечно, Стражи дают мне более глубокую власть над определенным типом екаев, но моих сил это не умаляет. Я по прежнему могу воздействовать на любых существ, и сейчас, по сути, обманул это дитя, сказав чистую правду (а ведь на детей действительно воздействую чуть по-другому). Нехорошо, я знаю, но... Канэко Аямэ, хочешь ты того, или нет -- ты будешь моей! Тебя на блюдечке принесут твои же сородичи! А уж потом...

Хм...

-- Обманул не произнеся ни слова лжи, не стыдно?

-- Стыдно, -- охотно признался я. -- Но мне нужен Страж. И нужен срочно, иначе я бы и не торопился.

Задавать вопросов она не стала. Фыркнула, превратилась в кошку, опять залезла на плечо и укусила за ухо.

Глава 42. Обитель лисьих душ.

Квартал кицунэ представлял собою облагороженный участок леса, большой сад с возвышающимися кое-где домиками, укрытыми под сенью деревьев, изгибающейся полукругом формы. Ближним краем он огибал площадь под меллорном, начинаясь чуть в отдалении за окружавшими площадь зданиями. Другим -- чуть более длинным внешним, упирался в купол барьера. С боков он был ограничен озером с заготовкой под Храм Воды на небольшом островке и вытекающей из него рекой и рощей кветов, таким образом закрывая все свободные места под застройку и окончательно превращая деревню в правильный круг. Единственными свободными от леса участками в квартале были редкие поляны, место под храм, усадьба Кёко и дороги. Дороги здесь, как и во всей деревне, были хорошими, широкими, выплавленными из камня и представляющими собою единое, укрытое рунами неразрушимости и крепости, темно-зеленое, почти черное, полотно без единой неровности. По обочинам, кое-где из него плавно вырастали каменные фонари-пагоды, хранящие в себе лепестки голубого духовного пламени, что не обжигало, едва заметно светило днем и ярким солнцем освещало окрестности в ночи. К одному такому я и подошел.

На вид, фонарь -- один из четырех на развилке, ничем не отличался от соседей, но если присмотреться глубже, отчетливо ощущалась зарождающаяся суть екая, сплетенная со стихиями земли и огня.

-- Чувствуешь? -- спросил я у Химари, окуная ладонь в трепещущий огонек. -- Цукумогами зарождается.

Нэко согласно кивнула и заметила: