Серебряный вариант

Мартин взбирается на верхнюю койку и ни о чем уже больше не спрашивает. Ему, как и мне, есть над чем подумать. Я мысленно перебираю в памяти все случившееся за день. Самое существенное – появление Мердока и то, что последует. Встреча со Стилом. Его рассказ заполнял белые пятна в картине неузнаваемо изменившегося Города-государства. Свои традиции, свое житье-бытье, свои моды, свой путь к знаниям. Пятьдесят лет назад ни истории, ни географии не было – сейчас к истории обращаются не только школьники, но и политики, и географию дописывают местные Магелланы. Конечно, кое-что и не дотянули. Алгебру в школах изучают, а до квантовой механики, наверно, не доросли. И в экономике, должно быть, то же самое. Как в конце девятнадцатого. Соображай, Анохин, раздумывай. Промышленности здешней ты еще не знаешь, но она есть, если газопровод построили. И миллионеры уже есть; значит, кончился период первоначального накопления. Вышли на сцену, как у нас говорят в учебниках, помещики и капиталисты. Ну а рабочий класс? Коммунистов, судя по рассказу Стила, в стране пока нет, но не может же его партия, столь разношерстная, сохранять во всем трогательное единомыслие. Должны же быть у популистов свои «левые», способные правильно оценить производственные отношения в стране. Вот их-то и надо найти…

Тут я снова возвращаюсь к визиту Мердока. Зачем ему наша близость к сенатору – понятно: агентурная информация о сенатской возне. Вероятно, кое-какая информация у него уже имеется. Но вдруг нам удастся копнуть поглубже? С тигриной хваткой человек, что и говорить. Знает, что, если на выборах опять победят популисты, никаких надежд на легализацию партии у него не останется. А вдруг будут? Неоднородна ведь партия Стила, есть в ней многие, которым, наверное, симпатичен Мердок. Не на них ли он рассчитывает? Да и на Стила с нашей помощью поднажать можно. Вот этой тактике мы должны противопоставить свою. Если уж помогать, то не Мердоку и не Стилу, быть может, а кому – мы это еще увидим.

Ждем, когда стрелять начнут. А выстрелов так и не слышно. Только шаги по коридору, частые тяжелые шаги. Потом тишина. Пароход почему-то замедляет ход, и я вижу в предрассветной полутьме за окном каюты, как приближается черная стена леса на берегу. Значит, подходим к причалу. Но где?

– Что происходит? – спрашивает, спустив ноги с верхней койки, Мартин.

– Кажется, останавливаемся.

Пароход действительно причаливает к пристани – летит мимо окна черная змея швартового каната, и «Гекльберри Финн» замирает, покачиваясь у самого берега.

Вот тут-то и раздаются первые выстрелы. Несколько сразу, потом один за другим, как будто кто-то рядом открывает десятки бутылок шампанского. Перестрелка, как я и думал, доносится с кормовой палубы.

Кто-то осторожно стучит в дверь каюты.

– Войдите.

Входит Мердок в сером пальто-крылатке.

– Ну вот и все, джентльмены, – говорит он.

– А что случилось?

– Какие-то пьяницы затеяли перестрелку на палубе. Их усмирили.

– Вы же знали об этом.

– Предполагал, – пожимает плечами Мердок.

– А где мы сейчас?

– На полпути от Вудвилля. На лесной пристани.

– Но ее нет в маршруте парохода.

– Должно быть, недавно построили.

– Специально, чтобы выгрузить серебро? – Я не могу скрыть, пожалуй, опасной иронии.

Мердок по-прежнему невозмутим.

– Вы догадливы, мсье Ано. Только не всегда следует показывать это другим. – Он приоткрывает дверь, чтобы уйти, и добавляет: – К сожалению, должен вас огорчить, джентльмены. Пароход не пойдет в Вудвилль.

– А куда?

– Вероятно, обратно.

– Но у парохода свой маршрут.

– Он изменен.

– И капитан согласился?

– Его убедили.

– Понятно, – говорю я. – Некто заинтересованный старается выиграть время. Вы, конечно, сходите здесь?

– Увы, я вынужден, как и все пассажиры, отплыть обратно. Приходится подчиниться необходимости.

– У сенатора другие намерения, – дерзко вмешивается Мартин.

– Это учтено. Поместье сенатора поблизости, вверх по Реке. Ему предоставят лодку и гребцов, чтобы он смог добраться туда.

– Зачем гребцов? – протестует Мартин. – Мы с Ано охотно сядем на весла.

Я, видимо, недооценивал Мартина: он сообразительнее. И Мердока его предложение явно устраивает.

– Превосходно, – соглашается он, – я поговорю с капитаном.

Так мы оказываемся на борту лодки, достаточно вместительной и ходкой, чтобы преодолеть неторопливое течение реки, которую здесь по-прежнему называют Рекой, без имени. Она памятна нам еще с прошлого посещения.

Сенатор Стил с племянницей Минни, укутанные в одеяла, сидят на корме, не понимая, что случилось. Я не рискнул рассказать им о визите Мердока и о государственном серебре, выгруженном на этой пристани. Очевидно, операция была давно задумана и подготовлена, капитана купили, а пароход вернули в Сильвервилль, чтобы выиграть время, как я и сказал Мердоку. Любопытно, что лодку спускали на воду не матросы, а молчаливые парни в темных коротких куртках и широкополых шляпах.

– Погляди внимательно, – шепнул мне Мартин.

– На что?

– На повязки.

– Какие повязки?

– На рукавах.