Серебряный век. Портретная галерея культурных героев рубежа XIX–XX веков. Том 2. К-Р

Как всем лучшим актерам Малого театра, ей была свойственна непосредственная радость творчества, ей доставляло наслаждение творить на сцене: жить образом последовательно, с проницательной интуицией, но всегда испытывая ту творческую радость, которая, особенно в молодые годы, почти захлестывала ее.

…Может быть, на первых порах она увлекала более всего в комедии – вероятно, здесь полнее всего сказывалась ее восхитительная непосредственность и ничем не зажатый, исключительный по заразительности темперамент. Она захватывала молодежь упоительным открытым и непобедимым жизнелюбием, уверенным женским лукавством: это были девушки, стоявшие на пороге жизни, как в „Белой вороне“ и в „Старом закале“, – и хотя были они написаны с расчетом на определенное амплуа („инженю“), – Пашенной удавалось с них совлекать привычную театральность. Ее девушки знали жизнь, они не робели перед ней, была в них какая-то решительная бескомпромиссность – в энергии движений, в отсутствии сентиментальности… Здоровьем дышали ее девушки – как будто все они воспитывались где-то в глубине России, среди нетронутых полей и лесов.

Она находила выход в классике, и тогда приходилось удивляться размаху и широте ее дарования» (П. Марков. Молодая Пашенная).

ПЕРЦОВ Петр Петрович

4(16).6.1868 – 19.5.1947

Поэт, публицист, литературный критик, мемуарист. Редактор и издатель журнала «Новый путь» (1903–1904). Публикации в журналах «Русское богатство», «Новый путь», «Наблюдатель», «Русское обозрение», «Современный вестник», «Мир искусства», «Вопросы философии и психологии». Сборники статей и монографии «Письма о поэзии» (СПб., 1895), «Первый сборник (Избранные статьи 1898–1901)» (СПб., 1902), «Венеция» (М., 1905), «Венеция и венецианская живопись» (М., 1912), «Панрусизм или панславизм?» (М., 1913), «Ранний Блок» (М., 1922) и др. Книга воспоминаний «Литературные воспоминания. 1890–1902» (М.; Л., 1933). Друг и издатель В. Розанова.

«Я очень люблю Перцова. Он напоминает В. В-ча [Розанова. – Сост.]: такой же маленький, с бороденкой рыженькой, серенький, прокуренный, и руки трясутся» (С. Дурылин. В своем углу).

«Провинциал, человек упрямый, замкнутый и сдержанный (особенно замкнутый потому, может быть, что глухой), был он чуток ко всякому нарождающемуся течению и обладал недюжинным философским умом» (З. Гиппиус. Живые лица).

«Недостаток Перцова заключается в недостаточно яркой и даже недостаточно определенной индивидуальности.

Сотворяя его, Бог как бы впал в какую-то задумчивость, резец остановился, и все лицо стало матовым. Глаза „не торчат“ из мрамора, и губы никогда не закричат. Ума и далекого зрения, как и меткого слова (в письмах), у него „как дай Бог всякому“, и особенно привлекательно его благородство и бескорыстие: но все эти качества заволакиваются туманом неопределенных поступков, тихо сказанных слов; какого-то „шуршания бытия“, а не скакания бытия.

Но он „рыцарь честный“, честный и старый (по чекану) в нашей низменной журналистике» (В. Розанов. Опавшие листья. Короб второй).

ПЕТИПА Виктор Мариусович

1879–1939

Драматический актер. Сын балетмейстера М. И. Петипа.

«Виктор… с раннего детства проявлял недюжинные актерские способности. Он, как и старшие представители нашей семьи, отличался легкостью и изяществом исполнения комедийных ролей. Еще в детстве на него обратил внимание дед – Леонид Львович Леонидов, а затем отец, увидев его в любительском спектакле, сразу определил, что он будет артистом. Весь его репертуар был строго продуман и глубоко проработан, он много читал и прислушивался к каждой заслуживающей внимания критике, обладал огромной интуицией и тонким вкусом. Он обожал театр, жил искусством. Брат выступал во многих городах России: в Николаеве, Воронеже, Севастополе, в труппе Никулина. Но больше всего он играл в Харькове, Киеве, Одессе, а весной и летом часто ездил играть в Тифлис и Крым. В Харькове у Н. Н. Синельникова он проработал десять сезонов, имел выдающийся успех. Очень любил Украину, изучал украинский язык, поступил в Киевский театр имени Франко.