Читаем Серебряный век. Портретная галерея культурных героев рубежа XIX–XX веков. Том 2. К-Р полностью

«Почтеннейший Евграф Евграфович Рейтерн, или Жираф Жирафович, как в шутку звали его в Петербурге за его огромный рост, был одним из тех благороднейших и честнейших прибалтийских немцев, которые хотя не могут до старости выучиться хорошо говорить по-русски, но горячо любят Россию и более „русские“, чем многие настоящие русские. Сын известного художника, зять знаменитого поэта В. А. Жуковского, Е. Е. с детства рос в атмосфере искусства и поэзии и горячо полюбил искусство и в особенности гравюру. В течение 50 лет с замечательной педантичностью и аккуратностью он собирал произведения художников-граверов. Его обширное собрание было расположено по именам художников, и здесь можно было найти все, что только относится к известному художнику: наряду с оригинальной акварелью, великолепными офортами можно было найти открытку с воспроизведением работы художника, вырезку из иллюстрированного журнала, мелкие брошюры, относящиеся к этому художнику, вырезки из газет и журналов о нем и его произведениях, одним словом все, что так или иначе имеет какое-либо отношение к художнику.

Отличительнейшая сторона почтенного Евграфа Евграфовича была поразительная аккуратность; вся жизнь его была распределена по часам; до службы он совершал обязательную прогулку по раз навсегда определенному маршруту, будучи холостым, он обедал ежедневно в клубе, где в течение 38 лет сидел всегда на одном и том же месте. Ровно в 8 часов он был уже дома; он не курил, не любил, чтобы у него курили, писал он гусиными перьями, в квартире не было электричества, и она освещалась керосиновыми лампами. Ежедневно в календаре он записывал, где был и как провел день. Эти календари с ежедневными записями поступили в Русский Музей вместе с его собранием. Само собой разумеется, что он не пропускал ни одной художественной выставки и полный комплект каталогов всех выставок в Петербурге за 38 лет хранился в его собрании. Он был членом Совета Академии Художеств и членом комитета Общества Поощрения Художеств. В обоих учреждениях он, со свойственной ему аккуратностью, не пропускал ни одного заседания и был в числе работающих членов, состоя во многих комиссиях. Ни одна выставка Blanc et Noir [франц. белое и черное. – Сост.] в Петербурге не обходилась без его экспонатов. Во время революции он продал за небольшую сумму, всего за 20000 руб., Русскому Музею все свое собрание. Музей назначил его хранителем и дал ему квартиру, в которой он через год скончался, удовлетворенный в том отношении, что результаты его 50-летнего коллекционерства не пропали даром и исполнилась его мечта» (В. Адарюков. В мире книг и гравюр).

РЕ-МИ

наст. имя и фам. Ремизов Николай Владимирович;

8(20).5.1887 – 4.8.1975

Художник-карикатурист, постоянный сотрудник журналов «Сатирикон», «Новый Сатирикон». Книга карикатур «Театр и все остальные» (Пг., 1916). С 1920 – за границей.


«Ре-Ми, карикатурист. Хотя я в письмах пишу ему дорогой, но втайне думаю глубокоуважаемый. Это человек твердый, работяга, сильной воли, знает, чего хочет. Его дарование стало теперь механическим, он чуть-чуть превратился в ремесленника, „Сатирикон“ сделал его вульгарным, но я люблю его и его рисунки и всю вокруг него атмосферу чистоты, труда, незлобивости, ясности» (К. Чуковский. Дневник. Июнь 1917).

РЕМИЗОВ Алексей Михайлович

24.6(6.7).1877 – 26.11.1957

Перейти на страницу:

Все книги серии Серебряный век

Серебряный век. Портретная галерея культурных героев рубежа XIX–XX веков. Том 2. К-Р
Серебряный век. Портретная галерея культурных героев рубежа XIX–XX веков. Том 2. К-Р

Портретная галерея культурных героев рубежа веков – повествование о поэтах, художниках, музыкантах, меценатах, философах, актерах, певцах и других представителях эпохи, которых можно назвать уникальными феноменами «Серебряного века». Сотканная из воспоминаний, заметок, критических отзывов, дневниковых замечаний, книга воссоздает облик и «живую жизнь» ярких и необычных людей, отделенных от нас веком непонимания и забвения. Вместе с тем это не энциклопедический справочник и не собрание мемуаров. «Культурные герои» предстают перед читателями персонажами увлекательного романа, наполненного истинным драматизмом, и через десятилетия остающимся неподдельным и захватывающим.

Павел Евгеньевич Фокин , Светлана Петровна Князева

Биографии и Мемуары
Серебряный век. Портретная галерея культурных героев рубежа XIX–XX веков. Том 3. С-Я
Серебряный век. Портретная галерея культурных героев рубежа XIX–XX веков. Том 3. С-Я

В книге собраны литературные портреты людей, определивших собой и своими свершениями культуру России в конце XIX – начале XX века. Мемуарный материал сопровождается фотографиями писателей, художников, артистов, композиторов, деятелей кино, философов, меценатов. Воспроизводятся уникальные шаржи и юмористические изображения, остававшиеся до сих пор музейной редкостью. Образ Серебряного века дополняют обложки поэтических сборников, журналов и альманахов.Для одних читателей издание послужит своеобразной энциклопедией, из которой можно почерпнуть различные исторические сведения. Для других оно окажется увлекательным романом, составленным из многочисленных живых голосов эпохи.

Павел Евгеньевич Фокин , Светлана Петровна Князева

Биографии и Мемуары / Культурология / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное