Серебряный змей в корнях сосны – 2

Рука скрылась, хлопнула створка о дверной косяк, и душный пыльный ветер заиграл металлическими подвесками, прикрепленными под крышей возле входа. Звон у них был не таким мелодичным, как у стеклянных фурин, а лязгающим, резким, некрасивым. Захотелось зажать уши ладонями, но Хизаши просто отвернулся и взглядом из-под руки окинул конец улицы – дорога забирала вверх, плавно перетекая в тропу, петляющую по подножию горы и ныряющую в окутывающие ее заросли зеленых сейчас кленов. Задняя оконечность деревни тонула в тени, особенно заметной на фоне слепящего света, щедро льющегося с небес. Должно быть, в доме Ханабэ-сан царила блаженная прохлада.

– Говорить буду я, – твердо, но не грубо сказал Куматани, обращаясь преимущественно к Учиде. – Не забывай, что сейчас мы все трое не имеем никакого отношения к оммёдо.

– Хорошо, – легко согласился тот.

– Раз уж зашла речь, почему это я больной? – все-таки уточнил Хизаши.

– Потому что это правда, – не удержался от колкости фусинец.

– Мы вообще не похожи на братьев. – Хизаши окатил Юдая презрительным взглядом. – Особенно ты.

– Почему? – в один голос спросили Юдай и Кента.

Слов у Хизаши не нашлось, и он только махнул рукой, слишком устал, чтобы продолжать препирательства, даже учитывая, что сам же их начал. Куматани понятливо переключил внимание на себя:

– Ладно, забудем про братьев пока, в любом случае, трое родственников вызывают меньше вопросов.

По мнению Хизаши, тут вопросы как раз и возникали, но план придумал Куматани, и оспаривать его – значит, перейти на сторону Учиды Юдая, а на такое Хизаши бы никогда не согласился. Он пожал плечами, мол, с этим понятно, дальше что? Странная и какая-то неуместная таинственность, окутывающая это дело, была ему не по душе. Наверняка же история проще сырого дайкона, к чему такие сложности?

Он прошел следом за спутниками дальше по улице, ощущая медленный, но неуклонный подъем. Дома в деревне Янаги поначалу располагались тесно друг к другу, но чем ближе к подножию горы, тем реже встречались постройки, пока не стало совсем пусто, и, обернувшись, Хизаши увидел деревню сверху – ряд крыш, забирающий в сторону плавного изгиба реки в обрамлении ровных квадратов пахотных угодий.

– Когда мы успели подняться так высоко? – спросил он.

– Подъем плавный, вот и не заметили, – пожал плечами Кента. – А нужный нам дом Ханабэ-сан, видимо, вон там?

Он указал рукой на деревянный забор, за которым в буйной зелени угадывались очертания темных крыш. Даже издалека жилище неизвестной им пока женщины по имени Ханабэ заметно отличалось от аккуратных, но все же простых минка[54], высота ограды и количество скрытых за ней строений говорили о достатке и особом положении владельцев среди прочего люда в деревне. Права была та пугливая сельчанка – места там предостаточно.

– Далеко же она забралась, – проворчал Хизаши, делая последний рывок вверх по дороге до ворот. – Еще немного и мы бы на самую гору вскарабкались.

– Не преувеличивай, – осадил Юдай. – Как будущему экзорцисту тебе бы не помешало больше внимания уделить телу и тренировать его усерднее.

– Тебя не спросил, – совсем по-человечески огрызнулся Хизаши. – Мое тело меня вполне устраивает.

– Циркуляция ки во многом зависит от физического здоровья и выносливости, – пустился в скучные объяснения фусинец. – Посмотри на Куматани, он в прекрасной форме.

– О… – растерянно выдохнул Кента и смущенно поблагодарил: – Спасибо.

– Что ты ко мне привязался, как онрё к обидчику? – не выдержал Хизаши. – Не надо было тебя с собой брать. И спасать тебя не надо было.

– Меня спасла та девушка, – поправил Учида.

– Вот и шел бы с ней!

Куматани остановился и примирительно вскинул руки.

– Хватит ссориться. Вы что, хотите, чтобы нас даже на порог не пустили? И почему, скажите мне, вы каждый раз как кошка с собакой?

Учида гордо вскинул подбородок и отвернулся. Хизаши повторил его жест, но взгляд упал на Кенту, наблюдавшего за ними с едва сдерживаемым весельем.

– Все? – спросил он. – Обещаете больше не ссориться?

– Я не в силах дать подобное обещание, – честно признался Учида. – Но готов постараться ради дела.

– Я тоже, – хмуро бросил Хизаши и добавил: – Только не ради дела, а ради тебя.

– Ради меня? – не понял Кента.

– Чтобы Морикава потом тебя похвалил. Можно будет сказать, что без Мадоки мы работаем лучше.

Глаза Учиды закатились, но он промолчал, а вот Кента махнул рукой и первым двинулся к воротам.

– Настоящая усадьба, только небольшая и очень заброшенная, – заметил Учида.

– Ты откуда знаешь, как они выглядят? – спросил Хизаши.

– Я в такой родился. Но в столице.

– Так ты у нас богатенький мальчик.

– Не понимаю, почему мое происхождение является предметом для обсуждения? – мигом ощетинился Юдай.