Серебро и свинец, иной вариант

— Справедлив ваш владетель, — ответил генерал и задумался, переспросил у других жителей деревни. Вечером поделился с Красновым и спросил, есть ли хоть какая-то возможность построить в Эвейне социализм, если такие отношения между владетелем и его людьми. Майор задумался и сказал:

— Есть у меня одна идея, но вам не понравится с точки зрения соблюдения секретности.

— Выкладывай.

Выслушав план, точнее, стратегию, Петров дал добро. Ненадежная долговременная стратегия убытков не обещала в случае провала, зато ограждала от признания поражения и давала шанс на построение коммунизма в Эвейне.

Бхаалейн, Картроз и Финдейг, увидев через провидца Картроза воспоминания тибетцев, сказали, что таких владетелей в Эвейне дружно убивают с особой жестокостью, и что такие мерзости к простому люду редкость даже в варварских княжествах. Картроз, к великому сожалению, заявил, что хоть зла уже не держит за ошибочное обвинение после увиденного в памяти жителей Тибета, но его честь не позволяет на своей земле давать большие вольности шиевым дружинникам, пока ему не выдадут живого Бубенчикова на расправу. Петров не сказал ни да, ни нет, обещая подумать.

— Вы хорошо справляетесь, подполковник Краснов. Если сделаете все намеченное с большим успехом, то скоро станете полковником, — похвалил генерал-полковник Сергея. Подгорных скептически возразил:

— Вообще-то я дал ему звание майора авансом в надежде, что хорошо справится. Выходит неплохо, но к нему есть замечания.

— Товарищ генерал-лейтенант, я читал его личное дело и пришел к выводу, что звание майора дали Краснову поздновато из-за того, что он кой-кого обидел своей инициативой. Что же касается вас и начальника ГлавПУра, то мало шансов на то, что Машеров не лишит вас должностей и званий за потакание Бубенчикову.

Иван Александрович знал, что соперничество в ущерб интересам страны чревато последствиями вплоть до расстрела в тяжелых случаях, и посему не посмел возражать.

Полковник Вяземский подбежал к Петрову в последний момент:

— Товарищ генерал-полковник, я тут вспомнил одного человека, который проверял мой рапорт, и по чьим данным прекратили материальную помощь племени людоедов. Это кандидат наук Сергей Георгиевич Кара-Мурза. Прошу его к нам замполитом, нам же второй Бубенчиков не нужен.

— Товарищ Вяземский, это ж ученый и уже доктор наук, сотрудник идеологического отдела ЦК КПСС, подчиняется секретарю ЦК КПСС Шелепину Александру Николаевичу. Он не офицер к тому же.

— Так тем более, пусть изучит обстановку для правительства и замполитов.

— Я подумаю, — мысленно Василий Иванович отметил Вяземского как перспективного офицера. Может, им Дарьева заменить?

* * *

Лейтенант Джаред Томас озирался, недовольно морщась на солнце. Несмотря на то что нанятый майором Норденскольдом за ящик «Джеллибинс» чародей вложил в память всему отряду разведчиков знание туземного языка почти неделю назад, приступы головокружения до сих пор мешали лейтенанту сосредоточиться.

Городок — уже третий, который миновал отряд на своем пути к столице, — на взгляд Томаса, ничем не отличался от предыдущих. Он был так же немноголюден — едва ли больше крупного села, — грязен, вонюч и темен. Темные доски стен и оград, темная грязь в переулках, темная от дыма солома на крышах бедных домов и почти черная черепица — богатых. И даже не это казалось лейтенанту наиболее странным и отвратительным, а то, что местных жителей окружавшее их убожество нимало не тяготило.

Умом Томас, конечно, понимал, что иной жизни и не ведают здешние бедолаги. Ни демократия, ни ватерклозет, ни медицинская страховка не попадают в рамки их ограниченного кругозора, а потому и не вызывают желания заполучить их. Но в сердце лейтенанта бурлившая вокруг него чужая, непонятная жизнь вызывала только раздражение и неприязнь. Во Вьетнаме было проще — маленьких желтокожих и раскосых гуков просто переставали воспринимать как людей, они сновали под ногами, точно муравьи, и раздавил ты походя одного или десяток — неважно. Но жители параллельного мира походили на американцев так сильно, что вроде бы перепутать — раз плюнуть. И все же ошибиться было совершенно невозможно. Они выглядели так же, но иначе говорили, двигались, дышали и жили — вот чего снести было никак непосильно!

Однако что бы ни думал по этому поводу лейтенант Томас, а покуда операция разворачивалась по плану. Хотя первая группа не дошла до цели — их разоблачили и отряд пришлось срочно эвакуировать вертолетами, — она принесла массу ценнейших сведений о местных обычаях, без которых второй вряд ди удалось бы зайти так далеко