Серебро ночи. Примум. Книга 1

– Если ты дашь мне, – нахально предложил непонятный обмен развеселившийся вконец недотепа.

Она принахмурилась, чувствуя какой-то неприятный подвох.

– Что я тебе должна дать?

Он обхватил ее за талию, прижал к себе и нагло провел рукой по груди, поясняя:

– Себя, голубушка, всю себя.

Амирель вспыхнула и осерчала.

– На колени! – приказала зловеще.

У мужика сами собой подломились ноги, и он упал перед ней, больно стукнувшись коленями о камни. Второй соскочил с коня, тоже плюхнулся на колени и в ужасе уставился на странную девицу, у которой глаза заполыхали зловещим синим огнем.

Он слышал о жене Ферруна, сильно похожей на мужа, и враз догадался, кто это.

– Госпожа Амирель, – произнес он, слегка заикаясь, – простите его. Мы только что с поля боя, еще в себя не пришли после ранения в сражении с имгардцами, вот он и плетет дикий вздор. Помилуйте!

Амирель склонила голову набок, глядя на трепещущих у ее ног мужланов. В крови играл озорной огонь, хотелось чего-то необыкновенного, она даже была уверена, что вполне сможет летать, стоит только спрыгнуть откуда-нибудь повыше и раскинуть пошире руки.

Жалобный голос мужчины был слышен, но до сердца не доходил. Но все-таки она махнула рукой, отпуская его на свободу.

– А лошадь я все же возьму. Не хочу искать тут конюшню.

– Снор очень горяч, вы с ним можете не совладать, – дрожащим голосом попытался отговорить ее поднявшийся с колен воин, – мне его для вас не жаль, но…

– Горяч? – с сомнением произнесла Амирель, – сейчас проверим! – и она одним махом вскочила на коня.

Он было загарцевал, являя свое возмущение, но Амирель твердо сказала:

– А ну не балуй! Стоять! Ишь какой неслух нашелся!

И конь застыл, нервно прядая ушами и боясь даже махнуть хвостом. Но тут возникла новая препона.

– А где он, этот монастырь? – она не представляла, как до него добраться.

– Какой именно? У нас монастырей много… – перепуганные воины не знали, как уговорить эту колдунью вернуть им коня.

Амирель призадумалась. В самом деле, а в какой же монастырь она собралась? Где служит тетя Сильвера? В голове не было ни одной здравой мысли, и почему-то жутко захотелось петь. Она даже промычала что-то на родном языке, раздумывая, а не спеть ли ей в полный голос. Сбивая ее с мысли, из дворца торопливо вышел крепкий воин в длинной тунике с золотым гербом, а за ним Феррун в полном боевом облачении с мечом на поясе и луком за плечами.

– Вот ты где! – изумился Феррун. – Ты уже готова ехать? А я тебя всюду ищу.

– Да, готова! – радостно сообщила ему Амирель, гордо выпрямившись в седле. – Поехали!

Феррун подозрительно прищурился. Вышедший с ним мужчина сделал то же самое. Теперь на нее смотрели не только те двое, что она ставила на колени, но и двое пришедших.

– Так-так, милая женушка, а что ты пила? – вкрадчиво спросил Феррун, разглядывая ее разрумянившееся лицо.

Она небрежно пожала плечами.

– Что было в комнате, то и пила. А что?

Феррун тихо выругался и громко свистнул. На его призыв в окно второго этажа выставилась голова Беллатора.

– Что случилось? – озадаченно спросил он. – Чего ты свистишь?

– Проследи, чтоб в покоях моей жены не ставили вино! – раздраженно указал Феррун. – Неизвестно, что еще она выкинет в таком состоянии. Сам знаешь, ее возможности огромны.

– Хорошо, – предупредительно согласился Беллатор, будто каждый день получал выговоры от Ферруна. – Что еще?

– Не знаю, – все с тем же раздражением заявил любящий муж. – Где тут фонтан? Может, ее в холодную воду с головой окунуть?

– А ты сможешь? – Беллатор откровенно веселился, любуясь этой нежной супружеской сценой.

Феррун попытался ее образумить, сердито говоря, что ей нужно прийти в себя, прежде чем куда-либо ехать, но Амирель так не считала.

– Я вполне в себе, где я еще могу быть? – сердито возразила она, не собираясь выполнять его дурацкие требования. – И давай поехали скорее, я тороплюсь в монастырь к Фелиции.

Разозлившись, Феррун решил действовать силой и ухватил ее за талию, стягивая с лошади, но получил разъяренный приказ:

– А ну, стой, паршивец, не смей меня трогать! – и на мгновенье застыл, преодолевая охвативший его ступор.

Но потом он все-таки стянул Амирель с чужого коня, который даже не шелохнулся. Не шелохнулись и все те, кто слышал ее приказ. И даже Беллатор в окне не мог сделать ни одного движения и только надеялся, что Феррун заметит их состояние и уговорит свою женушку освободить их.

Феррун от души шлепнул Амирель по заднему месту, и она надулась, оскорбившись.

– Давай быстро приходи в себя! – потребовал он, не зная, как привести ее в чувство. – Безобразие какое!

В ответ она лишь фыркнула и высокомерно задрала нос. Ее возмущала глупость окружающих, а Ферруна, считавшего, что она может быть где-то еще, а не в себе, – особенно.

Он растерянно оглянулся вокруг, соображая, как ему поступить, и только теперь заметил стоящих в неестественных позах людей. Поднял голову, заметил яростно ему подмигивающего, но ничего не говорившего Беллатора, и догадался, что дело в отданном ему приказе.

Феррун с силой потряс Амирель за плечи.

– Слушай меня, глупая девчонка! Немедленно отпусти людей!