Серебром и солнцем (СИ)

- Я давно не была в театре. Хочу развлечься. Не волнуйся за меня, я возьму Мирту.

Хиам печально покачал головой и... сдался. Принёс фляжку стабилизированной крови. Лира вскочила на подведённую им лошадь.

- Я только туда и обратно! – зачем-то заверила она вампира. Хиам улыбнулся и послал свою стаю вперед, указывая Лире дорогу:

- Всё-таки я вас провожу.

Обратиться к Нефандусу - этот ответ на все ее вопросы относительно дара и ритуала его уничтожения, нашелся быстро. О Нефандусе Лира узнала еще в ордене. Это был кукловод, когда-то служивший Дэви, но изгнанный. Он обитал в лесах у подножья гор, за северными пределами Короны. Там он построил дом и окружил его лабиринтом. Дэви же не решался наказать строптивца, ведь Нефандус был владельцем тысяч кукол - целой армии. Непредсказуемый безумец мог в мгновение смести всю вампирскую цитадель! Но он молчал, таился за стенами своего лабиринта... Нефандус не любил войну. Его забавой был театр. Он разыгрывал представления, в которых куклы были участниками и зрителями, а всех, забредавших в лабиринт, пугал сотнями чудовищных отражений себя. И всё-таки желающие посетить его дом находились: кроме кукольного театра Нефандус был также известен обширными сведенями о тридцати влиятельных Домах Карды и самой лучшей коллекцией сказок Карды. И не может быть, чтобы он не знал ничего про упоминавшиеся в них ритуалы...

Дорога была долгой. К утру Лира покинула северные предместья Карды. День отдыхала под неярким осенним солнцем, а её более хрупкие спутники-звери прятались в укрытии. Вечером они снова вышли в путь.

Потянулся мрачный осенний лес. Стая собак Хиама по-прежнему следовала за Лирой, а некоторые забегали вперёд Мирты – осматривали дорогу. Они действовали уверенно, чётко, и Лира почувствовала прилив сил.

Лошадь шла медленно, ступала осторожно, будто плыла над землёй. Скоро встречу Лире перестали попадаться путники, исчезли вдали редкие огни деревень. Она приближалась к логову Кукловода и теперь то и дело озиралась. Во всех встреченных тварях: птицах, лесных зверях Лире мерещился неизвестный вампир-хозяин. Вот огромный чёрный ворон сорвался с ветки, тяжело махая широкими крыльями, поплыл над лесом к всё ещё далёким горам: несомненно, кукла Нефандуса. Лира не могла объяснить, откуда к ней пришла эта уверенность, но… Это был он! Впервые за сутки она разомкнула губы:

- Ты можешь оставить меня, Хиам.

Собаки сухо залаяли в ответ, а Мирта тронулась быстрой рысью и скоро сорвалась в галоп, ловко лавируя между сухих деревьев. Лира вцепилась в гриву лошади, не следя, куда та её везёт, думая лишь о том, как удержаться в седле. Справа и слева замелькали рыжие и чёрные пятна: собаки Хиама рассредоточились по лесу, но не отставали. В бешеной скачке прошло немало времени. Смертные звери давно выбились бы из сил, а лошадка пала, но эти были неутомимы. Лира постепенно осмелела и уже не цеплялась так за Мирту. Она следила за рыжими и чёрными пятнами в лесу.

«Мне кажется, или их стало больше?»

Опять же интуитивно она поняла: в стае появились новички, и эти новые звери принадлежат другому хозяину. Она не видела их движений, взгляда их тёмных глаз, они не принесли никакого иного запаха, и всё же ощущение чужого было. Другой хозяин. Нефандус, северный Кукловод!

Куклы Нефандуса оттеснили зверей Хиама. Лира осталась с одной Миртой. Она прижалась к шее лошади, зашептала что-то успокаивающее: больше себе, чем всё такой же уверенной, холодной Мирте.

Четвероногие твари Нефандуса приблизились. Теперь они неслись вровень с Миртой, покусывая лошадь за ноги. Несколько раз страшные челюсти полусобак-полуволков ухватили развевающееся платье Лиры.

Лес заканчивался. Впереди посветлело: там было большое открытое пространство, залитое лунным светом. Мирта сбавила шаг и встала. Чужие звери вились у её ног. Лира спешилась.

- Уходи теперь, - строго велела она Мирте. Лошадь скосила на хозяйку огромный тёмный глаз и фыркнула, как показалось, укоризненно.

- Спасибо, - тогда виновато прошептала она и погладила её по щеке. Лира отправилась дальше в сопровождении зверей Нефандуса.

Эти звери были совсем не похожи на собак Хиама. Для Хиама его твари были инструментом, и он не задавался целью поддерживать их неотличимыми от живых животных. Но не таков был Нефандус. Никто, кроме, пожалуй, чуткого к чужой Бездне carere morte, не заподозрил бы, что эти звери давно не живы. По сравнению со стаей Кукловода, звери Хиама были собранием музейных экспонатов – чучел.

Собаки вели себя дружелюбно. Их хвосты реяли как флаги, они толкались влажными носами Лире в ладони, и той даже казалось, что от них исходит тепло, как от живых. Звери легонько подталкивали её, побуждая взойти на большой, поросший кустарником холм. Лира подчинилась.

За холмом снова начиналось редколесье, а дальше высилась странная монолитная стена, не принадлежащая ландшафту и чуждая ему.

«Лабиринт!»