Серебром и солнцем (СИ)

- Она может попытаться забрать избранного себе…

- Зачем ей избранный? – Латэ помолчал. – Это будет уже не тот избранный! Не Линтер!

- И всё-таки это возможно.

- На этом пути вампирша будет одна и скоро проиграет.

- Одна ли, Филипп? – глаза Краса блеснули. Он вновь поднялся из кресла, рванулся к столу декана. Его лицо склонилось к лицу Латэ, так, что тот услышал прерывистое дыхание старшего из ныне живущих Арденсов. – Я думаю, ты симпатизируешь её цели, Филипп! Ты… и не только ты!

- Вы внушаете мне мысль о бунте, Dominus? – Латэ натянуто засмеялся. – Уверяю вас, ничего подобного…

- Я очень надеюсь, что Даниель Гесси будет держать вампиршу на коротком поводке!

- Вообще-то я думал снять с Миры ошейник после посвящения…

Крас удивился, потом рассмеялся.

- Хорошо. Ты меня убедил, Филипп. Мира Вако не опасна. Теперь говори то, зачем позвал меня.

Латэ усмехнулся про себя. Какой повелительный тон! Самый первый Арденс, говорят, был куда мягче.

- Я хотел бы оставить пост главы, Dominus. – смиренно, как требовал того тон герцога, сказал он. – Я стар и через пару лет не смогу справляться с обязанностями главы охотников. Претенденты на пост…

- Мне известны, – Крас перешёл на деловой тон. – Не могу сказать, что твоя просьба неожиданна. Кого ты сам хочешь оставить вместо себя?

- Карла Хортора.

- Нет. Новым главой должен стать один из Арденсов. Вероятно, Гесси. Вы совсем отбились от рук.

- Кто из Гесси? На Доминике вся Карда, он не покинет старую столицу, Даниель слишком молод. Кроме того, его лишь уважают, но не любят рядовые адепты.

- Хортору я не доверяю. Он близок вампирше.

- Вот именно! – от волнения Латэ забыл добавить «Dominus». – Она доверяет ему! Когда Мира найдёт дар, Карл узнает об этом первым. Если она захочет забрать избранного себе, только у этого охотника она решится попросить помощи. А тот отдаст избранного вам.

- Пусть они оба, и Хортор, и Гесси, выполнят свои задания. Тогда посмотрим, кто из них достоин твоего поста. -

Крас отступил от стола и повернулся к окну, выходящему на Восточный проспект. Заложив худые, по-стариковски узловатые руки за спину, он следил за маленькими экипажами, ползущими внизу по мостовой.

- Carere morte – не худшее зло в мире, - спокойно сказал он. – А с их старейшими и вовсе приятно вести дела. Без бессмертных в нашем краю воцарится хаос. Как только наша земля перестанет быть землёй страха, её раздерут на части соседи-звери! Carere morte – необходимое условие нашей независимости. Плохо то, что в последние годы Дэви то и дело нарушает равновесие… Это так опасно! И в нашем, и в их обществе растёт страх… и растёт недовольство. Равновесие нужно восстановить и сделать это возможно, лишь уничтожив избранного. Пока его дар качается на весах, нам не привести чаши в состояние покоя. Ты понимаешь меня?

- Да, Dominus.

- Как старший из Арденсов, я должен восстановить равновесие. Другие Арденсы так слабы! Ты знаешь это, Филипп.

- Как скажете, Dominus.

- Мы, Основатели, разлюбили свой край! Мы не помним родство с первым Арденсом, только наша кровь всё ещё несёт его метку. Рете, Вальде, Керте стёрты Мактой. Гесси увлечены орденом. А остальные давно видят в нашем отличии угрозу, а не избранность. Кто из них спасёт страну, когда настанет чёрный час? Равновесие нужно восстановить сейчас, Филипп! Как можно скорее! Я ведь не вечен.

- Сразу после посвящения Миры группа будет отправлена на поиски нового избранного. Зацепки уже есть…

Крас ушёл перед закатом. Латэ, проводив его, не вернулся в кабинет. Он прогулялся парком и остановился у часовни, отомкнул замок и зашёл внутрь. Дверь захлопнулась, и наступила тишина. Толстенные стены старинного здания не пропускали никакого шума извне. Часовня была темна, только высокие сводчатые окна бросали шесть решетчатых пятен света на пол.

Латэ присел на скамью, склонил голову, но не для молитвы. У него было несколько минут перед следующей, наиважнейшей встречей и он хотел провести их в тишине и покое. И конечно, в эти последние минуты перед концом мириады мыслей теснились в голове.

Он по-прежнему не был уверен, что избрал верный путь, поэтому, помня о своих вечных колебаниях, Латэ построил вечер так, чтобы у него не было лазейки уйти от выбора - только несколько минут на отдых.

Избранный или весь мир? Земля страха или пустошь, выжженная войной? – Этот сложный выбор ему пришлось делать несколько раз, и каждое решение отнимало не один год жизни. Давно он пообещал избранному, что орден встанет на его защиту, если дар обретёт исцеляющую силу. Прошло много лет, многое изменилось. Нет уже хитрого владыки низших, угрожавшего избранному, да и сам избранный... мёртв. Но Латэ оставался верен старому обещанию. В чём же причина такого упрямства? – Простое и извечное человеческое стремление к справедливости.