Середина Жизни

– Многое изменилось; кроме одного: страна остаётся той же. Я занимаюсь церковью исключительно на благотворительной основе; недавно, нам удалось получить землю на Правобережном кладбище в дар от общества слепых; теперь – пришло время строить. Но это – дело, которое тесно связано с бюрократией. И чтобы получить разрешение на строительство – нам нужен проект архитектора.

– И вы хотите, что бы я занялся этим?

– Я предлагаю вам сделать это.

– Вам нужен архитектор, у которого есть опыт в планировании церквей; у меня – такого опыта нет. Я никогда раньше ничем подобным не занимался.

– А у нас, до этого момента – не было ни единого архитектора. Боюсь, только вы – можете нам помочь.

– На благотворительной основе, говорите…

Я промолчал. Долго молчал и он, потягивая свой невыносимо сладкий чай.

За окном: мягко уносились вдаль поля; и ничто не могло выдать заскучавшему пассажиру того, что его вагон попал из одной республики – в совершенно другую.

– Понимаете: я ведь – человек советский – и вовсе не религиозен.

– Я тоже; все мы выросли в семьях атеистов. Но мы уже прожили несколько десятков лет на этой земле; думаю, мы должны что-то в этой стране изменить.

– Я – никогда не верил ни в какую высшую сущность; и не собираюсь. Бывал я, конечно, пару раз в церквях – но только из чистого профессионального любопытства. Мы проходили церковно-православную архитектуру на курсе и теоритически – я знаю как это делать; но никогда не думал, что мне предложат заняться чем-то подобным… Знаете: сейчас многие люди взяли за моду баловаться с религиями. Но я – вовсе не из таких.

– Дело здесь даже не в религии и не, как вы сказали, высших сущностях. Дело – в переменах. Я – занимаюсь вовсе не фанатичным распространением религиозных учений – для этого у православной церкви есть свои люди. Я – занимаюсь возрождением культуры.

За окном в тишине: всё те же поля – хоть когда-нибудь настанет им конец?! Все эти однообразные пейзажи – вгоняют меня в тоску и печаль. Не удивительно, что многие говорят о пустоте – как о причине, по которой нужно строить и стремится заполнить её чем-то новым. И покончить с игом тянущихся вдаль бесполезных пустых пространств, на которых: ничего никогда не может произойти.

– Хорошо, – сказал он, – я согласен.

Так: я заполучил в свои ряды архитектора.

Глава 18

Мечта архитектора

Много раз я бывал у него дома – приходил следить за каждым малейшим продвижением в его работе. У него была самая обычная двухкомнатная квартира на третьем этаже девятиэтажки: одна комната выделена для семьи; вторая – для работы. Последняя – была в два раза меньше первой; в ней же стояла его кровать, рабочий стол, распахнутое окно и видом на верхушки деревьев и наброски каких-то чертежей, свёрнуты в массивные колонны и валяющиеся в углу. Во всех отношениях: самая обычная комната пролетария умственного труда. И всё же: была здесь одна деталь, делавшая её уникальной. Посреди комнаты: стоял красивый, недавно отполированный до блеска гоночный велосипед. Эта деталь – сразу бросалась в глаза и вызывала уйму вопросов, на которые сразу – хозяин квартиры никому не даст ответов.

Это – был гоночный велосипед с титановыми рамами; он был создан, чтобы приносить своему владельцу победу и славу. И по словам самого архитектора: стоил он – дороже хорошего автомобиля.

Много раз в ходе наших разговоров – я бросал взгляд на это единственное в доме украшение. И однажды, мне удалось набраться духу и спросить у него: как ему удалось достать такое сокровище? И после этого: он с гордым видом стал рассказывать свою историю, отложив свои дела на потом.

Однажды, ему выпал случай участвовать в международных велогонках – возможность, которой он воспользовался на все двести, если не на триста процентов. Там ему удалось занять одно из мест победителей – и в благодарность за это героическое достижение для своей страны: ему подарили один из лучших гоночных велосипедов.

– Во всём мире, – говорил он, – таких всего три: один у Горбачёва в Москве, другой в Лондоне у королевы Елизаветы… А третий – вот у меня в комнате.

Ничем в этой жизни ему не приходилось гордиться больше, чем эти велосипедом, занявшим в его жизни место, которое иные люди приберегают для религии.

То, как он ловко обошел добрые полторы сотни соперников на том состязании – иначе как чудом назвать было нельзя. Как-то, он даже признался мне, что тот результат, который он показал на тех велогонках – ему так и не удалось повторить.

Этот велосипед – днями, неделями, месяцами стоит на одном мете, поддерживая себя в идеальном состоянии только благодаря ежедневному тщательному уходу архитектора; и всё дожидается того славного часа, когда сможет показать всему миру своё превосходство и совершенство.