Серенада

После ужина Хелен и Дейдре быстро убрали на кухне, не пустили Лорелей помочь, а Каллиопа заварила кофе. Дейдре ушла, когда тарелки были вытерты и убраны в шкафы. Лорелей решила уйти в свою комнату, поблагодарив Хелен и Каллиопу за гостеприимство. Уже наступила ночь, и в комнате Лорелей было темно и прохладно. Она включила лампу у кровати, переоделась в пижаму и позвонила Брианне.

— Ты в порядке? — обрадовалась Брианна.

— Да. Ты бы видела это место. Сложно описать, но оно невероятно. Дом старый, но интересный. Я на третьем этаже, и отсюда отлично видно океан.

— Они не слишком… странные?

— Нет, они хорошие. Хелен была милой, и завтра я увижу город.

— Как долго ты там останешься?

— Не знаю. На неделю или две. Может, больше. Я посмотрю по ситуации.

— Позвонишь завтра ночью, хорошо? Я рада, что все в порядке.

— Спасибо. Я скучаю. Передай привет Челси.

— Хорошо. Пока, Лорелей.

Она убрала телефон и закончила готовиться ко сну. Свет луны лился в круглое окно, рисовал по комнате. Звезды над кроватью ловили свет луны и отбрасывали тени на стену. Лорелей забралась в кровать, натянула одеяло до подбородка. Она ждала сон, знала, что встреча с этими женщинами Делуа была не просто подарком судьбы. Она ощущала удивительную и неожиданную связь с этим местом, как и с морем вокруг нее.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Солнце нежно разбудило Лорелей, знакомое тепло растеклось по ее щекам луками, что проникали в деревянные жалюзи на окне. Она перевернулась, села на краю кровати и протерла глаза. Комнату заполнил свет, но Лорелей знала, что свет солнца в это время года был обманчивым: он создавал иллюзию лета, а ветер напоминал, что скоро зима, стоило выйти наружу. Она выбралась из кровати, обула тапочки и направилась вниз.

Из кухни было слышно, как Дейдре говорит по телефону в соседней комнате. На стойке стояла коробка хлопьев из отрубей. Лорелей сморщила нос, увидев их. Она осмотрелась, но нашла лишь еще три коробки хлопьев. Она напомнила себе купить хлопья из злаков в городе, взяла банан, стакан молока и вышла из кухни к заднему двору.

Ветер жалил щеки, когда она вышла, но ей нравилось это ощущение. Это освежало. Она глубоко вдохнула, наполняя легкие прохладным соленым воздухом. Небо было ясным и безграничным. Пляж тянулся на мили по краям старого дома, океан казался спокойным, будто спал, легко дыша. За домом земля плавно спускалась к морю. Тропа, которую она видела вчера с крыльца, начиналась тут и была из речной гальки. Она была покрыта снегом, но следы вели от дома к краю владений, где деревянные ступени встречались с водой. Внизу было видно фигуру в бухточке недалеко от берега.

Лорелей прошла к краю причала и посмотрела на пляж внизу. Она узнала серебряные волосы тети. Хелен была в длинном белом хлопковом платье, стояла в холодной воде до бедер. Юбка ее платья развевалась вокруг нее на поверхности моря, покачиваясь на волнах. Ее ладони задевали воду, ласкали океан. И Лорелей слышала ее за шумом волн.

Я — бедный блуждающий странник.

Бреду по миру тоски.

Ни горя, ни опасности

В мире, куда я иду.

Я встречусь с отцом там,

И места хватит нам всем,

Я не вернусь к Джордану,

Я не вернусь домой.

Голос Хелен был манящим и зловеще волшебным. Ее песня звучала мягко и медленно, ее разносил ветер, строку за строкой, печально, Хелен плакала с океаном. Лорелей заворожило зрелище, но она не понимала, почему тетя стоит в ледяной воде.

— Она порой так делает, — Лорелей обернулась и увидела Каллиопу на причале за ней.

— Но снаружи холодно, — сказала Лорелей, — вода ледяная.

— Это для нее не важно, — ответила Каллиопа. — Думаю, ей нравится уединение.

— И она… поет, — отметила Лорелей.

— Да, — сказала Каллиопа, — это ее обычай. Все по-своему поют свои печали. Хелен делает так. Она жила тут так долго, что море ей как старый друг. Она поет и очищает так разум.

Лорелей стояла, смотрела на тетю, слушала ее печальную песнь и сочувствовала ей. Горе Хелен окутало ее как плащ, тяжелый, как и печаль из-за ее недавней потери. Боль Лорелей из-за отца поднялась в ней, но часть нее была не такой одинокой. Она вдруг поняла, что не она одна в мире носила такое бремя на сердце. Странное чувство в ней тоже хотело поплакать с морем, выпустить боль, страх, пустоту. Лорелей слушала, песня Хелен утихла, и она повернулась и пошла к берегу.

— Идем. Пора внутрь, — Каллиопа увела Лорелей в дом.

Дейдре на кухне резала фрукты и бросала в блендер.

— Хотите смузи? — спросила она.

— Нет, спасибо, — ответила Каллиопа. — Я уже ухожу. Ты собрала изменения за последний месяц?

— Да, — сказала Дейдре, — они отмечены и на твоем столе.

Каллиопа взяла Блэкберри со стола и посмотрела на него.

— Конференция все еще этим утром?

— Да, в полдесятого.

— Спасибо. Развлекитесь сегодня. Увидимся ночью.

Каллиопа схватила сумочку и надела пальто. Она пошла к дверному проему кухни, но чуть не столкнулась с юношей, шагающим к ней.