Серенада

— Нет! Не трогайте меня!

— Лорелей, успокойся. Я тебе не наврежу. Никто тебе не навредит.

— Я не понимаю, что происходит. Это не настоящее, да?

— Пойдем внутрь, Лорелей. Я все тебе расскажу.

Дейдре и Каллиопа взяли ее за руки. Она пыталась вырваться, но они держали крепко. Понимая, что убежать от них сейчас не сможет, Лорелей сдалась. Она не могла сбежать. Она с неохотой позволила Дейдре отвести ее в дом. Они поднялись к крыльцу и вошли. Каллиопа поспешила найти халат для Лорелей, Хелен повела ее в гостиную и помогла сесть в мягкое и большое кресло. Дейдре принесла бинт и осторожно перевязала лодыжку Лорелей. После этого Хелен сказала всем оставить ее с Лорелей.

— Вы сказали, что объясните, — сказала Лорелей. — Что происходит? Что вы такое?

— Мы не хотели пока что говорить тебе, — сказала Хелен.

— Что говорить?

— Что мы. Какие все мы, — Хелен прошла к ней и опустилась перед ней на колени. Зеленые глаза Хелен были с искрами янтарного и лилового цвета, успокаивали и поддерживали. — Наша семья… уникальна, Лорелей. У нас есть дар, наследие, что передается от поколения поколению. Ты видела сегодня часть этого дара. Мы можем делать то, чего не могут другие люди.

— Это магия?

— Не магия. Магию творят, а это просто то, какие мы, — Хелен встала и прошла к окну. — Мы были очень долго, раньше записанной истории. Некоторые звали нас колдуньями или нимфами, другие путали с русалками, но чаще всего нас звали сиренами.

— Не понимаю. И кто вы?

— Сирены. Читала о нас в греческой мифологии? Красивые и сильные женщины, которые песней заманивали моряков на смерть. Это наша цель. Мы такие.

— Нет. Это глупо. Это самое безумное, что я слышала.

— Как еще объяснить то, что ты видела?

— Не знаю! Но это невозможно. Это просто мифы. Их нет на самом деле.

— Многие мифы основаны на правде, Лорелей, но это не значит, что все мифы — это искаженная реальность. Истории о нас, что мы убиваем ради веселья, не правда. Те моряки, что видели нас и выжили, склонны немного преувеличивать.

— Я пытаюсь понять, поверьте, но в этом нет смысла.

— Я не могу заставить тебя поверить, Лорелей, но это правда. Мне нет смысла врать тебе об этом. Ты сама видела, — Хелен опустила ладонь на плечо Лорелей. Она ощущала, что Лорелей дрожала под ее рукой. — Тебе не нужно бояться.

— Я не боюсь, — соврала она. — Просто это все невозможно, — Лорелей не понимала, зачем Хелен нашла ее. У нее были подозрения, когда они пели за столом, и голоса сплетались как веревка, похожие на ее голос. Она знала, что море звало ее с первого дня в Калаисе, словно было живым. Она спросила после паузы. — Вы такие? Вас только три?

— Нет, мы не одни. Тебе нужно знать… наш дар бежит в наших венах, мы его не выбирали. Поколения сирен жили под этой крышей, были частью этой земли, и потому тебя позвали сюда, — Лорелей онемела. Ее лицо стало белым, она слушала слова тети Хелен. — Ты с нами, ведь ты одна из нас.

Лорелей не могла пошевелиться. Она едва выдохнула:

— Нет. Невозможно.

— Могу лишь представить, как сложно поверить мне, — сказала Хелен. — Никто не верил, когда нам сказали. Это кажется нелогичным для умной девушки… ведь это как сказки. Но знай, у тебя есть дар, и он твой по праву рождения. Ты — сирена, была ею с рождения. Ты просто не слышала Песнь до недавних пор.

Лорелей не сразу поняла слова Хелен. Если она была сиреной с рождения, почему узнала только сейчас? Она пыталась разобраться в этом.

— Нет… как я могу быть? — ее голос застревал в горле.

— Ты — истинная Делуа. Я знала это со дня твоего рождения. Я вижу это в твоих глазах. Ты — сирена Лорелей. Живой и дышащий миф.

Она сидела в шоке и тишине и напоминала себе дышать.

— Ты не сразу свыкнешься с этим. Я надеялась лучше подготовить тебя к этому. Но это правда. Тебя позвали занять место среди нас.

— Как это… работает? Что мне делать? — Лорелей нахмурилась, пытаясь осознать все услышанное.

— У тебя уже есть дар. Тебе нужно отточить его, настроить голос, но, что важнее, тебе придется научиться слышать. Мы не действуем сами, у пения есть цель, но мы не можем петь, не научившись слышать.

Лорелей скривилась. От объяснения Хелен понятнее не стало.

— И что я должна слышать?

— Помнишь, когда твой отец умер?

— Да, — быстро ответила она. Болезненные воспоминания пронзили тело Лорелей. Ее сердце забилось быстрее, она вспомнила миг его смерти. Его тело лежало на дороге, неподвижное, изломанное.

— Что ты сделала?

— Запаниковала. Все произошло внезапно. Машина врезалась в него, я застыла, а потом…

— Да? Что было потом?

— Я подошла к нему и… боже, я спела ему.

Лорелей видела отца на улице возле магазина мороженого, истекающего кровью. Она была над ним, невольно пела, пока он цеплялся за жизнь. Она помнила глаза — он смотрел на нее, и в них не было боли. Он выглядел умиротворенно, несмотря на хаос вокруг него и попытки медиков сохранить ему жизнь.

— Ты слышала это, Лорелей. Ты не пела по своей воле, а Песнь нашла тебя, заставила исполнить ее. И то была не просто песня, а песня перехода, хоть и отрывок. В тот миг дар в тебе загорелся.

— Потому я здесь? Потому что спела отцу, когда он умер?