— Всего? — Спросила я, разъясняя его смысл. Могла ли я доверять ему после всего этого времени? Был ли он все тем же хорошим человеком, каким был, когда мы были молоды? Я не знала, и это было проблемой.
— Ты обеспокоена. — Это не было обвинением, просто наблюдение.
— Да. Теперь ты байкер. Я больше не знаю, кто ты.
— Ты так говоришь, но ты так не думаешь. Внутри я все тот же.
— Я не знаю.
— Ты упустишь этот шанс, чтобы узнать?
Его карие глаза потемнели, а вихрь эмоций внутри был таким же реальным, осязаемым и легко читаемым, как и семнадцать лет назад. Желание, привязанность, похоть, потребность. Все они вели внутреннюю войну, но превыше всего было нечто общее с Джаспером Корнеллом. Его искренность. Его преданность. Его . . . любовь.
Я забыла, каково это, тонуть в бездне его глаз и теряться в бесконечных омутах цвета. Внутри была только правда, и связь, которую я чувствовала, между нами, была такой же прочной и непреклонной, как в первую ночь, которую я провела в его объятиях.
— Дай мне шанс, — взмолился Джаспер, и я, наконец, кивнула.
— Не здесь.
— Нет, — согласился он, — моя комната через три двери отсюда.
— Хорошо.
Его пальцы сжались, а затем повели меня по коридору, остановившись, когда он отпер дверь, и я последовала за ним внутрь. Я даже не смотрела по сторонам. Все мое поле зрения было занято красивым мужчиной, который стоял передо мной, одновременно и уверенный, и неуверенный.
Приподняв край своей футболки, он стянул ее через голову и отбросил в сторону, одновременно скидывая ботинки. Я забыла о гладких плоскостях его груди и живота, холмы, плоскости и долины мышц вздымались при каждом движении. Я впитывала открывшееся передо мной зрелище без стыда, практически пуская слюни при виде его восьмикомпонентного пресса и легкой полоски темных волос, спускавшейся по центру к джинсам. Выпуклость ниже доказывала, что он был именно таким одаренным, каким я его помнила.
— Я жадный ублюдок, детка. Я тоже хочу тебя видеть.
Ухмыляясь, я медленно задрала футболку, а затем развернула ее, слегка покачивая бедрами.
— Черт возьми. Я самый счастливый человек на свете.
Его выбор слов вызвал взрыв хихиканья у меня. Моя улыбка дрогнула, когда я подумала о том, как давно я не чувствовала себя такой свободной.
— В чем дело, душа моя?
— Я забыла, каково это, быть такой счастливой и свободной. — Опустив голову, я почувствовала себя глупо, признав это. — Что за глупость я несу. Зейн делает меня невероятно счастливой.
— Я в этом не сомневаюсь, — убежденно прокомментировал Джаспер, сокращая расстояние, между нами, когда он приподнял мой подбородок. — Я тоже был несчастлив. Ты не единственная. Быть с тобой прямо сейчас, это как маленький кусочек рая прямо посреди ада.
Из всего, что можно сказать, это было самым точным.
— Тогда я хочу больше рая, Джаспер. Это все, чего я хочу сегодня вечером.
— Это все твое, Тауни.
Его губы обрушились на мои, и я забыла о существовании внешнего мира. Это были только Джаспер и я. Ничто не было более опьяняющим, чем накопленная жажда и волнение, которые мы чувствовали после стольких лет разлуки. Его рот слился с моим, когда мои ладони поднялись и прошлись по каждой ямке и гладкой поверхность его живота. Сексуальное рычание зародилось в его груди, когда его язык скользнул по складке моих губ. Извивающийся, ищущий, требующий входа… и я открылась ему не одним способом.
Мы оторвались друг от друга, когда я потянулась к его ремню и расстегнула кожаную застежку, восхищаясь силой его бедер и мощью, заключенной в нем, когда его джинсы упали на землю. Он отбросил их в сторону и поднял меня, мои ноги обвились вокруг его стройной талии. Он бросил меня на кровать, подпрыгнув, и я улыбнулась. Его бедра оказались на одной линии с моими, когда он двигал ими взад и вперед, проникая в мое лоно с обещанием, которое разожгло этот маленький огонек желания в пламя.
— На тебе слишком много одежды, детка, — хрипло пробормотал он, дотягиваясь до моих джинсов и расстегивая пуговицу. Молния медленно расстегнулась, прежде чем его руки ухватились за материал и дернули их вниз по моим бедрам, скользя вниз и снимая с моих ног. Он втянул воздух, когда обнажилась моя влажная сердцевина, и опустил голову, вдыхая, прежде чем лизнуть мой центр через хлопковое нижнее белье.
Почему я не подумала надеть что-нибудь более сексуальное?
Озорная усмешка искривила его губы, прежде чем он протянул руку и внезапно разорвал ткань с обеих сторон. Обнаженная, я приподнялась на локтях, чтобы посмотреть на его реакцию. Карие глаза наполнились похотью и чем-то близким к обладанию.
— Я никогда не забывал, какая у тебя красивая розовая киска, Тауни. Мои мечты никогда не были такими вкусными, как реальность.