Сергей Лукьяненко

– Спасибо, Света, – сказал Борис Игнатьевич.

– У меня получилось? – удивленно спросила Светлана.

– Да. Можешь считать себя магом седьмой ступени. Я сообщу, что зачет принял лично. Антон!

Теперь я посмотрел в глаза шефу.

Толчок.

Струящиеся нити энергии, неведомой людям.

Спектр. Образ.

Нет, я не видел лица подруги Дикаря. Я видел ауру, а это куда лучше. Синевато-зеленые слои, перемешанные, будто мороженое в вазочке, маленькое коричневое пятнышко, белая полоса. Аура сложная, запоминающаяся и, в целом, симпатичная. Мне стало не по себе.

Она любит его… Любит и на что-то обижается, считает, что он ее разлюбил, а все равно терпит и готова терпеть всегда…

По следу этой женщины я найду Дикаря. И сдам его Трибуналу – на верную смерть.

– Н-нет… – с трудом выдавил я.

Шеф смотрел на меня с сочувствием.

Ныла в ушах заунывная музыка, и никто из людей не отреагировал на мой крик. Хоть по полу катайся, хоть под чужие столики ныряй – ноги подожмут и будут дальше поедать пряные блюда.

Светлана смотрела на нас – она запомнила ауру, но вот расшифровать ее не смогла, это уже шестая ступень.

Борис Игнатьевич криво усмехнулся:

– Герой! Ах, какие мы все герои… Ручки у нас чистые, сердца золотые, ноги по дерьму не ступали… А женщину, что отсюда увели, помнишь? Детей ревущих помнишь? Они-то не Темные. Обычные люди, которых мы обязаны защищать. Сколько мы взвешиваем каждую плановую операцию? Почему аналитики, пусть я и кляну их каждый миг, с седыми головами в пятьдесят лет ходят?

Как недавно я отчитывал Светлану' отчитывал уверенно и властно, так теперь шеф хлестал меня по щекам.

– Ты Дозору нужен, Антон! Света нужна! А вот Психопат, пусть даже добрый – не нужен! Кинжальчик в руки взять да по подворотням и туалетам Темных резать – просто. О последствиях не думать, вину не взвешивать… Где наш фронт, Антон?

– Среди людей, – я опустил взгляд.

– Кого мы защищаем?

– Людей.

– Нет абсолютного зла, и ты это знаешь! Корни – здесь, вокруг нас, в этом стаде, что жует и веселится через час после убийства! Вот за что ты должен бороться. За людей. Тьма – это гидра, и чем больше голов отсечешь, тем больше их вырастет! Гидру голодом морят, понимаешь? Убьешь сотню Темных – на их место встанет тысяча. Вот почему Дикарь – виновен! Вот почему ты, именно ты, Антон, найдешь его. И заставишь явиться на суд. Добровольно или принуждением.

Шеф вдруг замолчал. Резко поднялся:

– Уходим, быстро!..

Я вскочил, подхватил сумочку, непроизвольным, рефлекторным движением. Шеф зря дергаться не станет.

Неожиданно я понял, что мне надо посетить то самое место, где встретил смерть незадачливый темный маг. Но даже не рискнул об этом заикнуться. Мы двинулись к выходу так спешно, что охрана непременно бы остановила, будь она способна нас увидеть.

– Поздно, – тихо сказал шеф у самых дверей. – Заболтались!

В ресторан вошли – будто просочились, трое. Два крепких парня и девушка.

Девушку я знал. Алиса Донникова. Ведьмочка из Дневного Дозора. Ее глаза округлились, когда она увидела шефа.

А следом двигались два неуловимых, невидимых, идущих сквозь Сумрак силуэта.

– Прошу задержаться, – хрипло, будто у нее разом в горле пересохло, сказала Алиса.

– Прочь, – шеф слегка повел ладонью, и Темных стало отжимать в стороны, к стенам. Алиса накренилась, пытаясь сопротивляться упругой волне, но силы были неравны.

– Завулон, взываю! – взвизгнула она.

Ого. Ведьмочка-то в любимицах главы Дневного Дозора, раз имеет право вызова!

Из Сумрака вынырнули еще двое Темных. С первого же взгляда я выявил их как боевых магов третьей или четвертой ступени. Конечно, до Бориса Игнатьевича им далеко, да и я способен помочь шефу, но возня затянется, а там еще подоспеют, навалятся…

Шеф это тоже понял.

– Что вам надо? – властно спросил он. – Это время Ночного Дозора.

– Совершено преступление, – глаза у Алисы горели. – Здесь и недавно. Убит наш брат, убит кем-то из… – ее взгляд буравил то шефа, то меня.

– Из кого? – с надеждой спросил шеф.

Ведьма на провокацию не поддалась. Рискни она, при своем статусе и не в свое время, бросить Борису Игнатьевичу такое обвинение, он размазал бы ее по всем стенам. Причем ни на секунду не задумался бы о взвешенности такого поступка.

– Кем-то из Светлых!

– Ночной Дозор не имеет понятия о преступнике.

– Мы официально просим содействия.

А вот теперь отступать было некуда. Отказ в содействии другому Дозору – почти объявление войны.

– Завулон, к тебе взываю! – опять завыла ведьма.

У меня родилась робкая надежда, что глава Темных ее не слышит или чем-то занят.

– Мы готовы к сотрудничеству, – сказал шеф, и в голосе его был лед.

Я оглянулся на зал, поверх широких плеч магов – Темные уже брали нас в кольцо, явно намереваясь держать у самых дверей. Да и в ресторане творилось что-то небывалое.

Народ жрал.