Сергей Вавилов

«Не нужно обладать особым даром предвидения, чтобы предсказать заранее то недалекое время, когда „холодный свет“ станет для каждого из нас столь же неизбежным и привычным предметом обихода, каким является электрическая лампа накаливания.

„Холодный свет“ — это единственное рациональное решение светотехнической проблемы, это освобождение от проторенной дороги тепловых источников света, на которую толкает нас природа, это овладение природой, ее переделка. „Холодный свет“ — это неотъемлемая часть культурной жизни будущего коммунистического общества. Наша обязанность — приблизить осуществление и повсеместное распространение „холодного света“».[15]

Глава X ВО ГЛАВЕ ШКОЛЫ

Говорят, что студентов С. И. Вавилова узнавали по их манере говорить не «в это время», а «об эту пору», вставлять в речь народные обороты.

— А в наше-то время об эту пору… — вспоминал Сергей Иванович какой-нибудь эпизод из прошлого. Или: — Тут тебе сирень цветет, а тут тебе архиерей сидит, зубами щелкает.

В подобной же манере старались выражаться и его юные ученики.

Молодежь обожала Вавилова. Он был идеальным педагогом и неизменно становился кумиром во всех высших учебных заведениях, где преподавал. Студенты любили его не только за увлекательные лекции о новейших идеях физики. Его любили за обаятельные черты характера, за то глубокое внимание, с которым он относился к каждому и всем помогал: непонятливым — разобраться в вопросе; стоящим на пути исканий — выбрать правильное направление.

— Вавилов, — говорил академик П. А. Ребиндер, много лет работавший рядом с Сергеем Ивановичем в области молекулярной физики, — был прекрасным товарищем и, несмотря на некоторую, иногда нарочитую грубоватость, отзывчивым человеком, с нежной душой, готовым всегда прийти на помощь в новых научных начинаниях, которые он умел остро и верно оценивать.

Есть люди, напоминающие кристаллы. Они цельны и гармоничны. Они вбирают в себя свет мира и сами излучают свет. Не всякий может стать таким, но всех манят такие люди, и все в них видят образец для подражания.

Похожим на кристалл был и Сергей Иванович Вавилов. Поэтому тянулась к нему молодость доверчиво и восхищенно.

Врожденный научный трибун и организатор, С. И. Вавилов еще в студенческие годы окружал себя пытливыми сверстниками, желавшими узнать о достижениях научной мысли больше, чем то можно было сделать на основе предусмотренного курса.

Неудовлетворенный новостями литературы, которые удавалось слышать на лебедевском семинаре, Сергей Иванович организовал группу студентов для изучения научной литературы, руководил созданным таким образом студенческим коллоквиумом и строго следил за активным участием каждого из его членов.

Ценное свидетельство о Вавилове того периода оставил в своих воспоминаниях покойный академик Г. С. Ландсберг.

«Я помню, — писал он, — как поражало нас, его товарищей, еще в студенческое время и в первые годы самостоятельной научной работы широкое знакомство С. И. Вавилова с текущей научной литературой, определявшееся его неисчерпаемым интересом к тому, что делается в физике. Сергей Иванович высоко ценил научные коллоквиумы и был душой их. Еще студентом он организовал такой коллоквиум по новой литературе для ближайших товарищей; он был самым активным докладчиком и участником дискуссий в коллоквиуме Института физики и биофизики, руководимом академиком П. П. Лазаревым; не ограничиваясь этим, он создал свой дополнительный коллоквиум, специально по вопросам оптики».[16]

По существу, это было уже началом организации научной школы. Когда Сергей Иванович демобилизовался и приступил к своей первой работе физика в условиях мирной обстановки, процесс создания им собственной физической школы резко усилился.

Некоторые из его учеников по научной работе были сперва его же студентами в одном из вузов, где он преподавал.

Педагогической работой в прямом смысле слова Сергей Иванович занимался не очень долго: четырнадцать лет, с 1918 по 1932 год. Он вел ее в Московском высшем техническом училище (МВТУ), в Московском высшем зоотехническом институте и в Московском государственном университете (МГУ).

В первый из перечисленных трех институтов Вавилова привлек его же научный руководитель П. П. Лазарев, который в начале революции был здесь профессором. Поступив сюда в восемнадцатом году, Сергей Иванович поначалу выполнял скромные функции преподавателя практикума и помогал Лазареву на лекциях.

Вавилов очень гордился этой своей работой и часто вспоминал о ней впоследствии. Он относился к ней с такой же серьезностью, как много лет спустя к обязанностям президента Академии наук. Сергей Иванович принял активное участие в полной реорганизации физического практикума, который в те времена был поставлен в училище из рук вон плохо. Сам опытный экспериментатор, он разработал много новых практических задач и составил к ним описание.