Серийные убийства в Австралии. Хроники подлинных уголовных расследований

Слева: Иван Милат в июне 2005 года. В центре: январь 2009 года, Милат выходит из больницы после неудачной операции по восстановлению отрезанного пальца. Справа: май 2019 года, Милат доставлен в больницу Принца Уэльского для проведения интенсивной терапии.

В течение лета и первой половины осени Милат боролся с пожиравшим его недугом. В октябре ему стало хуже, 14 октября он был в очередной раз доставлен в отделение интенсивной терапии больницы Принца Уэльского, где врачи констатировали невозможность спасения его жизни. Тогда Энтони Робертс (Anthony Roberts), министр по борьбе с терроризмом штата Новый Южный Уэльс, сделал довольно жёсткое по форме и содержанию заявление, наделавшее в средствах массовой информации определенный шум. Робертс потребовал, чтобы Милата вернули в тюремную больницу, дабы он умер среди тюремных стен, поскольку убийца этот вины своей не признал и в содеянном не раскаялся. Министр в своем пресс-релизе эмоционально заявил, что больничная койка Милата может понадобиться честному человеку и жестокий убийца не достоин занимать её.

Разумеется, в информационном пространстве нашлись любители порассуждать о гуманизме и медицине, не различающей правых и виноватых, но приказ министра был выполнен. Ивана Милата на каталке под конвоем полудюжины охранников в бронежилетах перевезли в тюремный лазарет, где он и умер 27 октября 2019 года.

Если в этом месте кто-то ждёт от автора пафосного рассуждения о роке, воздаянии и торжестве справедливости, то автор поспешит сообщить – ничего подобного здесь не будет. Иван Милат не особенно страдал и последние недели своей жизни провёл во сне, оглушенный сверхдозами морфинов. У нас нет весов, чтобы взвесить меру пережитого перед смертью страха, но что касается физического страдания, то мы вряд ли ошибёмся, заключив, что жертвы этого негодяя страдали больше него. Милат умер относительно комфортно, разумеется, в границах того, насколько вообще уместно говорить о «комфортной смерти». Во всяком случае, по мнению автора, этот человек заслужил совсем иного окончания своего земного пути.

Что стало с другими героями этой истории?

Адвокат Джон Марсден, защищавший Милата в 1971 г. и первое время после ареста в 1994 г., тяжело заболел и в июле 2005 г. перенёс операцию по пересадке костного мозга. Операция прошла неудачно и, узнав о том, что жить ему осталось несколько месяцев, Марсден сделал для представителей прессы и телевидения несколько в высшей степени необычных заявлений. Так, он прежде всего высказал сожаление в том, что помог Ивану Милату избежать наказания в начале 1970-х гг. Это Марсден считал самой серьёзной ошибкой своей жизни. По его мнению, Иван Милат – очень плохой человек и он, безусловно, виновен в убийствах, за которые его осудили. Кроме этого, бывший адвокат заявил, что, по его мнению, Милат действительно орудовал не один, но полиция в поисках сообщника убийцы «смотрела не в ту сторону». Сообщником Милата являлась… Ширли Сойр, младшая сестра, та самая, что упала в обморок в здании суда 31 мая 1994 г. Ширли умерла от онкологического заболевания в феврале 2003 г., так что слова Марсдена повредить ей уже не могли.

Иван и Ширли… Семья Милатов была очень дружной, сплоченной и эгоцентричной. Такие семьи были характерны, наверное, для сельских общин, воспитывавших своих детей в изоляции от общества и страхе перед городским укладом жизни. Иван Милат был очень близок как со старшими членами семьи, так и с младшими, как с братьями, так и сёстрами.

Адвокат довольно подробно объяснил свою гипотезу. Он указал на то, что Иван и Ширли всю жизнь были очень близки психологически, между ними никогда не было конфликтов, и каждый из них во всём стремился угодить другому. Они вместе ухаживали за матерью и летом 1992 г. вместе купили дом на Циннабар-стрит, который затем и делили, прекрасно уживаясь под одной крышей. Очень интересно повела себя Ширли после ареста Ивана – она категорически отказалась что-либо говорить о брате. Она – единственный из родственников Ивана, кто так и не был допрошен в ходе следствия. Она – единственная из родственников, кто ни разу не появился в зале суда во время судебного процесса в 1996 г. Марсден объяснил её поведение так: Ширли боялась попадаться на глаза Ивану, дабы не спровоцировать его неконтролируемую и трудно предсказуемую реакцию. Иван мог каким-то образом выдать объединявшую их тайну, ему-то ведь грозила пожизненная тюремная лямка, а она оставалась на свободе! Какая разная судьба за одни и те же преступления! Понимая, что увидев её – цветущую и здоровую, да притом на свободе, – братишка может неправильно отреагировать, Ширли старалась держаться от него подальше.

В контексте этой версии совсем иначе выглядит и обморок Ширли во время выдвижения в суде обвинений в адрес её брата. Она упала не потому, что ей вдруг стало его жаль, а потому, что увидела себя на его месте. Ведь если бы Иван не стал молчать, то ей светила бы точно такая же мрачная прогулка на тюремную скамью! Было отчего испытать стенокардический криз и потерять сознание!